Генрик Ибсен - Гедда Габлер (пьесы)

К а т р и н а. Этого я не знаю, но упаси бог от того счастья, что ждет нас всех, если ты будешь упрямиться и стоять на своем. Ты останешься без средств, без работы, без постоянного дохода. Мы достаточно натерпелись в прошлом, Томас. Подумай хорошенько, взвесь, чем нам это грозит.

Д о к т о р С т о к м а н ( в смятении сжимает кулаки ). И этим холопам конторским позволено так измываться над свободным порядочным человеком! Разве это не ужасно, Катрина?!

К а т р и н а. Да, поступать с тобой так – грех, тут и говорить нечего. Но в мире столько несправедливости и неправды, бог мой, на каждом шагу приходится с ними смиряться. Томас, вон идут мальчики. Взгляни на них. Что с ними будет? Неужели у тебя сердце не дрогнет? Нет, нет…

Э й л и ф и М о р т е н со школьными сумками заходят в комнату.

Д о к т о р С т о к м а н. Мальчики мои! ( Вдруг решительно и собранно. ) Пусть рухнет весь мир, но я головы перед игом не склоню.

К а т р и н а ( ему в спину ). Томас… чего ты хочешь?

Д о к т о р С т о к м а н ( в дверях ). Когда мои сыновья вырастут свободными людьми, я хочу иметь право смотреть им в глаза. ( Уходит к себе. )

К а т р и н а ( плачет ). Господи, пошли всем нам спасение и утешение.

П е т р а. Папа молодчина! Он не сдается.

Мальчики с удивлением спрашивают, что происходит, Петра жестами велит им молчать.

Редакция « Народного вестника » . В глубине слева – входная дверь, правее по той же стене – еще одна дверь со стеклянными вставками, сквозь которые видно типографию. В стене по правую руку тоже дверь. В центре комнаты стол, заваленный бумагами, книгами и газетами. На авансцене слева окно, рядом конторка и высокий стул. Несколько кресел стоит у стола в центре и несколько стульев вдоль стен. Обстановка мрачная, убогая, стулья и кресла драные, с засаленной обивкой. В типографии трудятся два наборщика, видно, что ручной пресс на заднем плане не простаивает.

Редактор Х о в с т а д что-то пишет за конторкой. Чуть погодя заходит Б и л л и н г с рукописью д о к т о р а С т о к м а н а в руках.

Б и л л и н г. Да уж, я вам скажу!

Х о в с т а д ( продолжая писать ). Прочитали целиком?

Б и л л и н г ( кладет рукопись на стол ). Да, всю прочитал.

Х о в с т а д. Не на шутку доктор разошелся, да?

Б и л л и н г. Разошелся ? Да он их в щепки разнес, убей бог! Каждое слово в пуд весом, он им, я бы сказал, топором втемяшивает.

Х о в с т а д. Эти люди с одного удара не падают, если на то пошло.

Б и л л и н г. Тоже верно, но мы будем долбить удар за ударом, пока империя больших начальников не рухнет. Когда я читал доклад, мне чудилось, что где-то вдалеке я вижу грядущую революцию.

Х о в с т а д ( оборачивается ). Тише! Не так громко, чтобы Аслаксен не услышал.

Б и л л и н г ( понизив голос ). Аслаксен – трус. Не мужик, а мокрая курица. Но в этот раз вы своего добились, верно? И статья доктора пойдет в печать?

Х о в с т а д. Да. Разве что фогт добровольно примет все условия.

Б и л л и н г. Черт, нет, только не это! Слишком скучно.

Х о в с т а д. Нам, газетчикам, при любом раскладе будет чем заняться. Если фогт не согласится с предложением доктора, на него набросится все мещанство во главе с Союзом домохозяев, а согласится – на него ополчатся крупные акционеры курорта, которые до сих пор были его верной гвардией.

Б и л л и н г. Еще бы, им переустройство встанет в бешеные деньги.

Х о в с т а д. Встанет, как бог свят. Что так, что сяк, но их круговая порука разомкнется. Тут мы и встрянем, и давай ежедневно разъяснять общественности, что фогт не сведущ ни в том, ни в этом и что все выборные должности, все местное управление надо отдать в руки свободомыслящих граждан.

Б и л л и н г. Точно сказали, убей бог! Я прямо вижу, вижу, что мы на пороге революции!

Стук в дверь.

Х о в с т а д. Тише! ( Кричит. ) Войдите!

В дальнюю левую дверь входит д о к т о р С т о к м а н.

Х о в с т а д ( идет ему навстречу ). О, вот и доктор. Ну и?

Д о к т о р С т о к м а н. В печать, господин Ховстад!

Х о в с т а д. Все-таки этим кончилось?

Б и л л и н г. Ура!

Д о к т о р С т о к м а н. Я же сказал – печатайте! Да, все кончилось этим. Хотят так – получат сполна. Быть в городе войне, господин Биллинг!

Б и л л и н г. Война ножей, я надеюсь? Нож в глотку, господин доктор?!

Д о к т о р С т о к м а н. Эта публикация – только начало. Я держу в голове план еще четырех или пяти статей. А где ваш Аслаксен?

Б и л л и н г ( кричит в типографию ). Аслаксен, зайдите на минутку!