Френсис Фицджеральд - Из жизни снобов (сборник)

На протяжении нескольких недель о конкурсе писали все газеты, и Билл ежедневно без всякой приязни смотрел на лица трех членов жюри: местного кинокритика Уилларда Хаббела, местного художника Августуса Вогеля и магната Е. П. Пула, владельца сети универмагов, представлявшего в жюри вкусы широкой публики. Но сегодня вечером газеты вдруг в один голос принялись трубить о новости, заставившей Билла вскочить и начать мерить комнату шагами. У магната случился удар, но, к счастью, его место согласилась занять сама мисс Лоретта Брук – местная уроженка и прошлогодняя лауреатка конкурса юных «звезд» Западной ассоциации.

Значит, она все еще была здесь! Город внезапно словно увеличился в размерах, обрел краски, зазвучал и ожил; его дома вдруг вновь обрели свою каменную прочность, хотя еще сутки назад Биллу казалось, что все вокруг такое непрочное, словно карточный домик. Он поразился, как же много для него означало ее присутствие! Все женщины были лгуньями и обманщицами – и сознательная симуляция Лоретты, позволившая ей занимать больничную койку, которых так не хватало в тяжелую пору, заслуживала еще меньшего оправдания, чем то, что натворила Эми. Тем не менее Билл задумчиво надел смокинг; он все же пойдет смотреть финал конкурса.

Он приехал в отель; в вестибюле уже было тесно от любопытствующих, обступивших величавый строй статных величавых фигур. При первом же взгляде на последних все показались ему невероятно красивыми, но к моменту, когда он заходил в лифт вместе с шестью из них, протискиваясь сквозь давку, которую создавала еще дюжина выходивших красавиц, он решил, что Эми им ни в чем не уступает.

И он снова так подумал, когда увидел Эми, прекрасную и живописную, как всегда; она стояла среди других участниц, наблюдая за предварительным отбором детского конкурса, который уже начался. Она его заметила, и читавшееся у нее на лице сильное волнение на мгновение сменилось выражением печального сожаления. Она кивнула ему, но он притворился, что не заметил, и прошел к стульям, которые были расставлены вдоль стен зала. На возвышении с краю сидело жюри; Лоретта была посередине. Увидев ее, он даже удивился, как мог он хоть на миг задержать свой взгляд на девушках внизу и как сидевшие по бокам от нее Уиллард Хаббел и художник Августус Вогель могли уделять внимание плясавшим и гримасничавшим перед ними жеманным соплячкам? Виденное им в травматологии трагическое обескровленное лицо, оно же – изнуренное, на больничной подушке, с губами, чуть тронутыми неопределенной улыбкой, теперь находилось в обрамлении нарядных одежд и светилось изнутри, излучая интерес и восхищение. Эта фигура, столь уравновешенная и серьезная, совсем не походила на девушку, разбившую градусник, с которой он так жестко разговаривал; и вдруг Биллу очень захотелось, чтобы она вновь оказалась среди больничной тишины, вдали от всех этих чрезвычайно пытливых глаз.

Детский конкурс тянулся медленно. Как ни тяжело было заставить и уговорить юных кандидатов показать, на что они способны, еще тяжелее их было унять по окончании отведенного им времени. Одна из мамаш сразу же привлекла его внимание – это была мать-спорщица, непреклонная мать с фанатичным взглядом. Когда ее ребенок открывал рот, зубы матери сжимались так, словно она удерживала ими своего отпрыска; когда она нехотя отошла от ребенка в ожидании решения жюри, то принялась свирепым взглядом буравить судей, чтобы не упустить и малейший намек на предвзятость или сговор. Десять минут спустя, когда жюри объявило о своем решении, Биллу даже в голову не пришло связать ее с прокатившимся по рядам зрителей шепотом: «Есть ли в зале врачи?» Он без лишнего шума вышел в фойе и увидел, что это она извивается, пытаясь вырваться из рук двух дюжих мужчин.

– Ух, я до них доберусь! – кричала она. – Я их убью! Мой ребенок победил! Они сговорились! Им дали взятку! Это все та женщина! Ах, как же они могли?

– Вы врач?

Билл оценил ситуацию и решил не вмешиваться.

– Вам нужен психиатр, – сказал он.

– А вы не психиатр?

Он покачал головой и вернулся на свое место. Ему вспомнилось, как однажды в психиатрическое отделение больницы после просмотра фильма ужасов вереницей стали поступать пациенты.

«Помешательство на голливудской почве. Форма X».

Начался настоящий конкурс. Девушки по одной выходили вперед, ходили вокруг стола, затем садились за него и что-то доставали из сумочки. Затем жюри задавало вопросы.