Джон Стейнбек - Квартал Тортилья-Флэт. Консервный ряд (сборник)

Наверно, все в Консервном Ряду заранее представляли себе вечер – приветственные возгласы, поздравления, радость, шум. А началось совсем по-другому. Ровно в восемь Мак с ребятами, причесанные, умытые, захватив сборные бутыли, прошли мимо птичника, через железнодорожное полотно, по пустырю, через улицу и по ступеням Западно-Биологической. Все смущались. Док стоял в дверях. Мак произнес небольшую речь:

– Поскольку сегодня ваше деньрожденье, то мы с ребятами от всего сердца поздравляем вас с деньрожденьем, и у нас есть двадцать две кошки для вас в подарок.

Он кончил. Они потерянно стояли на ступенях.

– Заходите, заходите, – сказал Док. – Я… вот уж не ожидал… Даже не думал, что вы знаете, когда у меня день рожденья.

– Все коты, – сказал Хейзл. – Только мы их не принесли.

Они чинно сели слева по стенке. Помолчали.

– Ну как, – сказал Док, – раз вы пришли – может, немного выпьем?

Мак сказал:

– Мы кое-что захватили. Для вас. – И указал на три бутыли, собранные Эдди.

– Пива я не добавлял, – сказал Эдди.

Док взглянул на бутыли уже без содроганья.

– Нет, – сказал он. – Сперва выпьем моего. Кстати, у меня случайно есть как раз немного виски.

Только они расположились, деликатно потягивая виски, как вошла Дора с девушками. Поднесли одеяло. Док положил его на кровать. Прелестное одеяло. Девушки тоже согласились немного выпить. Тут явились мистер и миссис Мэллоу со своими дарами.

– Многие даже не представляют, сколько это будет когда-нибудь стоить, – сказал Сэм Мэллоу, извлекая из футляра шатун с поршнем от «чалмера» 16-го года. – Может, во всем мире их трех таких уже не найти.

Тут гости повалили валом. Анри пришел с подушкой в три на четыре фута. Он хотел прочитать лекцию о новых средствах выражения, но официальная часть не удалась. Явились мистер и миссис Гэй. Ли Чонг преподнес длинную нитку шутих и китайских фонариков. Кто-то съел китайские фонарики в одиннадцать часов, шутихи оказались долговечней. Из «Ла-Иды» пришла группа сравнительно незнакомых людей. Натянутость быстро испарялась. Дора сидела как на троне, в сиянии оранжевых волос. Она держала стакан виски, изящно отставив мизинец. И приглядывала за девушками, чтобы вели себя прилично. Док поставил танцевальную музыку, и пошел на кухню, и стал жарить бифштексы.

Первая драка была пустячная. Кто-то пришел из «Ла-Иды» и сделал гнусное предложение одной девушке. Она возмутилась, и Мак с ребятами, оскорбленные таким неприличием, тут же вышвырнули нахала за дверь и ничего при этом не разбили. Они радовались, что принесли пользу обществу.

Док на кухне жарил бифштексы на трех сковородках, нарезал помидоры и раскладывал хлеб. Ему было очень хорошо. Мак лично присматривал за патефоном. Он нашел запись трио Бенни Гудмана. Начались танцы, вечер набирал силу и глубину. Эдди прошел в кабинет и отбил чечетку.

Док захватил на кухню пинту и пил прямо из бутылки. На душе у него становилось все лучше и лучше. Все удивились, когда он выставил еду. Есть никому особенно не хотелось. Всё тут же съели. Сытость повергла гостей в лирическую пищеварительную негу. Виски кончилось, и Док выставил галлон вина.

Дора со своего трона сказала:

– Док, поставьте что-нибудь красивое. А то наш музыкальный ящик так надоел – ужас один.

И Док поставил «Ardo» и «Amor» из альбома Монтеверди. И гости притихли, устремив глаза в себя. Дора наслаждалась. Двое незнакомцев проскользнули вверх по лестнице и тихонько вошли. Док ощутил сладкую золотую печаль. Все молчали, когда кончилась музыка. Док достал с полки книгу и начал читать густым, низким голосом: