Фрэнсис Бёрнетт - Таинственный сад (сборник)

Как раз вскоре после этих самых выборов, когда Цедрику было почти восемь лет, случилось одно необыкновенное событие, сразу изменившее всю его жизнь. Странно, что именно в тот день, когда это случилось, он говорил с мистером Гоббсом об Англии и английской королеве, причем мистер Гоббс весьма неодобрительно отзывался об аристократах, в особенности же о графах и маркизах. Был очень жаркий день, и Цедрик, наигравшись в солдатики с другими мальчиками, отправился отдыхать в лавку, где нашел мистера Гоббса за чтением «Лондонской иллюстрированной газеты», в которой было изображено какое-то придворное торжество.

– А, – воскликнул он, – вот они теперь чем занимаются! Только не долго им радоваться! Скоро наступит время, когда те, кого они теперь прижимают, поднимутся и взорвут их на воздух, всех этих графов и маркизов! Час приближается! Им не мешает подумать о нем!..

Цедрик, как всегда, взобрался на стул, сдвинул свою шапочку на затылок и засунул руки в карманы.

– А вы много видели графов и маркизов, мистер Гоббс? – спросил он.

– Я? Нет! – с негодованием воскликнул мистер Гоббс. – Хотел бы я посмотреть, как бы они явились сюда! Ни одному из этих жадных тиранов я не позволил бы сесть на мой ящик.

Мистер Гоббс так гордился своим чувством презрения к аристократам, что невольно вызывающе посмотрел вокруг себя и строго наморщил лоб.

– А может быть, они не захотели бы быть графами, если б знали что-нибудь лучшее, – ответил Цедрик, чувствуя какую-то смутную симпатию к этим людям, находящимся в таком неприятном положении.

– Ну вот еще! – воскликнул мистер Гоббс. – Они похваляются своим положением. Это у них прирожденное! Скверная компания.

Как раз в самый разгар их разговора появилась Мэри. Цедрик сперва подумал, что она пришла покупать сахар или что-нибудь в этом роде, но оказалось совсем другое. Она была бледна и точно взволнована чем-то.

– Пойдем, дорогой мой, мама ждет, – сказала она.

Цедрик соскочил со своего сиденья.

– Она, наверное, хочет пойти гулять со мною, Мэри? – спросил он. – Прощайте, мистер Гоббс, я скоро опять приду.

Он был удивлен, видя, что Мэри как-то странно смотрит на него и все время качает головой.

– Что случилось? – спросил он. – Тебе, вероятно, очень жарко?

– Нет, – ответила Мэри, – но у нас случилось кое-что особенное.

– У мамы от жары разболелась голова? – с беспокойством спросил мальчик.

Дело было совсем не в этом. У самого дома они увидели перед подъездом карету, а в гостиной в это время кто-то разговаривал с мамой. Мэри тотчас же повела Цедрика наверх, надела на него его лучший костюмчик из светлой фланели, застегнула на нем красный пояс и тщательно расчесала его кудри.

– Все графы да князья! Пропади они совсем! – ворчала она себе под нос.

Все это было очень странно, но Цедрик был уверен, что мама объяснит ему, в чем дело, и потому он предоставил Мэри ворчать, сколько ей угодно, не расспрашивая ее ни о чем. Окончив свой туалет, он побежал в гостиную, где застал высокого, худого старого господина с резкими чертами лица, сидевшего в кресле. Недалеко от него стояла мама, взволнованная и бледная. Цедрик сразу заметил слезы на ее глазах.

– О, Цедди! – с каким-то страхом и взволнованно воскликнула она и, подбежав к своему мальчику, крепко обняла и поцеловала его. – О, Цедди, мой милый!

Старый господин поднялся и внимательно поглядел на Цедрика своими проницательными глазами. Он потер костлявой рукой подбородок и, по-видимому, остался доволен осмотром.

– Итак, я вижу перед собою маленького лорда Фаунтлероя? – тихо спросил он.

В течение всей последующей недели в целом мире нельзя было бы найти более удивленного и выбитого из колеи мальчика, чем Цедрик. Во-первых, все, что рассказала ему мама, было непостижимо. Прежде чем понять хоть что-нибудь, ему пришлось два или три раза выслушать один и тот же рассказ. Он решительно не мог себе представить, как отнесется к этому мистер Гоббс. Ведь вся эта история начиналась с графов. Его дедушка, которого он совсем не знал, был граф; и его старый дядя – не упади он только с лошади и не расшибись до смерти – впоследствии тоже стал бы графом, точно так же, как и его второй дядя, умерший от горячки в Риме. Наконец, и его папа, если бы был жив, сделался бы графом. Но так как все они умерли и в живых остался только Цедрик, то оказывается, что после смерти дедушки предстоит сделаться графом ему самому, а пока он называется лорд Фаунтлерой.