Френсис Фицджеральд - Гитара, кости и кастет. Все эти юноши печальные… (сборник)

В книге «Эти истории появились в печати» (Нью-Йорк, 1935) Фицджеральд дал следующий комментарий к этому рассказу:

«Воспоминания о том, как я был очарован, побывав в гостях у очень богатой тетки в Лэйк-Форест. И еще моя первая любовь, когда мне было 18–20 лет, – ее образ я использую снова и снова и не забуду никогда. Воображение».

Первая журнальная публикация отличается от вошедшего в книгу текста. Дело в том, что несколько пассажей из журнальной версии вошли в роман «Великий Гэтсби». Такова была обычная практика писателя, а подвергшийся «стрижке» рассказ либо больше никогда не публиковался либо публиковался в измененном виде с заменой или исключением вошедших в роман пассажей. В данном случае был избран второй вариант. Кроме того, в окончательном варианте текста также претерпел значительные изменения образ Джуди Джонс – в окончательном варианте текста, благодаря замене сленга и упрощенной грамматике, использованным Фицджеральдом в первой редакции, произошло значительное усложнение исходного образа фирменной фицджеральдовской эмансипе, превратившейся в гораздо более глубокий и сложный образ. Основные правки коснулись II и III частей. Вот как выглядел подвергшийся изменению текст в первой редакции (в ней также отличаются некоторые названия: город Блэк-Бэр был городом Диллардом , курорт Шерри-Айленд был курортом Лэйк-Эрмини ):

[II]

– Кто здесь? – крикнула она, заглушив мотор. И оказалась так близко, что Декстер смог разглядеть ее купальный костюм – это был, без всяких сомнений, смелый розовый комбинезон. – А, да это же вы – это вам я сегодня попала мячиком в живот!

Нос лодки уперся в плот; после неумелой возни с канатом Декстеру все же удалось пришвартовать лодку. После этого девушка запрыгнула на плот, и тот лихо накренился.

– Ну, малыш, – с хрипотцой сказала она, – хочешь… – И умолкла. Она присела на трамплин для прыжков, но почувствовала, что он мокрый, и тут же вскочила. – Хочешь покатать меня на доске?

Он ответил, что был бы просто счастлив.

– Я – Джуди Джонс! Репутация скверная, но популярность – бешеная. – И она удостоила его несуразной ухмылкой – точнее, это была почти ухмылка; хотя она и сильно скривила губы, все равно не получилось нелепо, получилось красиво. – Видишь тот дом на мысу?

– Нет.

– Ну, так вот, там стоит дом, в котором я живу, но отсюда его не увидеть, потому что сейчас темно. И в этом доме меня поджидает один парень. Когда он подъехал к дверям, я стартовала с причала, потому что у него глаза на мокром месте, и он все время меня спрашивает, есть ли у меня идеал.

Плескалась рыба, светили звезды, сияли огни вокруг озера. Декстер сел рядом с Джуди Джонс, и она объяснила, как вести лодку. Затем спрыгнула в воду и изящным кролем поплыла к качавшейся на воде доске. Смотреть на нее было совсем не трудно, словно смотришь на колышущиеся под ветром деревья или на летящую чайку. Ее руки, загорелые почти до черноты, плавно двигались среди тускло-платиновых волн; сначала из воды появлялся локоть, затем в такт падавшей с него воде показывалось и уходило назад предплечье, а потом взлетала и опускалась кисть, прокладывая путь вперед.

Они пошли на середину озера; обернувшись, Декстер увидел, что она стоит на коленях на ушедшем под воду дальнем крае приподнявшейся доски.

– Быстрее, – крикнула она, – включай на самый полный!

Он послушно выжал рычаг вперед, и у носа лодки показалась стена белых брызг. Когда он опять посмотрел назад, девушка встала во весь рост на мчавшейся доске, раскинув руки в экстазе и устремив лицо вверх, к луне.

– Ужасно холодно, малыш! – крикнула она. – А как тебя зовут?

– Декстер Грин! Если вам интересно, могу сказать, что вы там, позади, отлично смотритесь!

– Да, – крикнула она, – мне интересно! Правда, я замерзла. Приходи завтра к нам на ужин!

Он все время думал, как хорошо, что он никогда не таскал по полю клюшки за этой девушкой. Прилипшая к телу мокрая ткань купальника делала ее похожей на статую, превращая ее оживленную подвижность в неподвижность.

– В семь часов! – крикнула она. – Джуди Джонс, девушка, которая лупит мужчин по животам! Лучше запиши куда-нибудь. – А затем: – Быстрее! Еще быстрее!

III

Если бы под внешним спокойствием Декстера царило такое же внутреннее спокойствие, у него хватило бы времени, чтобы подробно изучить окружающую его обстановку. Тем не менее у него создалось стойкое впечатление, что он никогда еще не видел столь тщательно отделанного дома. Он уже давно знал, что вблизи Лэйк-Эрмини не было особняка прекраснее этого: в нем был выдержанный в римском стиле плавательный бассейн, а рядом – двенадцать акров лужаек и садов. Но глубоко захватывало дух не от этого, а от ощущения, что в этом доме живет Джуди Джонс и что для нее этот дом так же привычен, как когда-то для Декстера был привычен маленький домик в деревушке. Внутри дома появлялось ощущение тайны – казалось, что спальни на втором этаже прекраснее и чудеснее, чем все спальни этого мира, что в этих погруженных в тень коридорах творится нечто веселое и лучезарное, рождаются романы, память о которых не покрылась плесенью и не упокоилась в аромате лаванды, а все еще свежа, жива и продолжает нестись вперед в дорогих автомобилях на богатые балы, цветы с которых еще не успели завянуть. Они были живыми оттого, что он чувствовал их вокруг себя – он чувствовал, как они заполняют воздух оттенками и эхом все еще волнующих эмоций.