Карл Маркс - Капитал. Полная квинтэссенция 3-х томов

Исходным пунктом развития, создавшего как наемного рабочего, так и капиталиста, было рабство рабочего. Развитие это состояло в том, что порабощение изменило свою форму – произошло превращение феодальной эксплуатации в капиталистическую. Для того чтобы понять ход этого процесса, нам нет надобности забираться слишком далеко в прошлое. Хотя первые зачатки капиталистического производства имели место уже в XIV и XV столетиях в отдельных городах по Средиземному морю, тем не менее начало капиталистической эры относится лишь к XVI столетию. Она открывается там, где уже давно уничтожено крепостное право и уже значительно увял наиболее яркий цветок Средневековья – свободные города.

В истории первоначального накопления особенно важную роль играли те моменты, когда значительные массы людей внезапно и насильственно отрывались от средств своего существования и выкидывались на рынок труда в виде поставленных вне закона пролетариев. Экспроприация сельскохозяйственного производителя, обезземеление крестьянина составляет основу всего процесса. Мы изобразим его ход в Англии.

В Англии крепостная зависимость исчезла фактически в конце XIV столетия. Преобладающее большинство населения состояло тогда – и еще больше в XV в. – из свободных крестьян, ведущих самостоятельное хозяйство. В более крупных помещичьих имениях бурмистр (bailiff), некогда сам крепостной, вытеснен свободным фермером. Земледельческие наемные рабочие состояли частью из крестьян, употреблявших свободное время на работу у крупных земельных собственников, частью из немногочисленного класса наемных рабочих в собственном смысле этого слова. К тому же даже и они фактически были самостоятельными крестьянами, так как наряду с заработной платой получали коттедж (избу) и 4–5 акров пахотной земли. Кроме того, совместно с настоящими крестьянами они пользовались общинными землями, пасли на них свой скот и добывали материалы для отопления: дрова, торф и т. п.

Во всех странах Европы феодальное производство характеризуется разделением земли между возможно большим количеством леннозависимых крестьян. Могущество феодальных господ, как и всяких вообще суверенов, определялось не размерами их ренты, а числом их подданных, а это последнее зависит от числа крестьян, ведущих самостоятельное хозяйство. Хотя земля Англии была разделена после норманнского завоевания на гигантские баронства, которые нередко включали в себя до 900 старых англосаксонских лордств каждое, тем не менее она была усеяна мелкими крестьянскими хозяйствами, и лишь в отдельных местах между этими последними залегали крупные господские поместья. Такой строй деревни при одновременном расцвете городской жизни, характерном для XV столетия, создавал возможность народного богатства, но возможность капиталистического богатства этим строем исключалась.

Пролог переворота, создавшего основу для капиталистического способа производства, разыгрался в последнюю треть XV и первые десятилетия XVI столетия. Масса поставленных вне общества пролетариев была выброшена на рабочий рынок благодаря уничтожению феодальных дружин, которые везде бесполезно переполняли дома и дворы. Правда, королевская власть, будучи сама продуктом буржуазного развития, в своем стремлении к абсолютизму насильственно ускоряла разложение этих дружин, однако она отнюдь не была его единственной причиной. Сами крупные феодалы, стоявшие в самом резком антагонизме к королевской власти и парламенту, создали несравненно более многочисленный пролетариат, присвоив себе насильственно общинные земли и согнав крестьян с занимаемых ими участков, на которые крестьяне имели такое же феодальное право собственности, как и сами феодалы.

Непосредственный толчок к этому в Англии дал расцвет фландрской шерстяной мануфактуры и связанное с ним повышение цен на шерсть. Старую феодальную знать поглотили великие феодальные войны, а новая была дитя своего времени, для которого деньги являлись силой всех сил. Превращение пашни в пастбища для овец стало лозунгом феодалов. Гаррисон (в своей книге «Описание Англии») описывает, какое разрушительное влияние на страну оказывает эта экспроприация мелких крестьян.

Жилища крестьян и хижины рабочих были насильственно разрушены или брошены на произвол судьбы. «Если мы, – говорит Гаррисон, – сравним теперешнее состояние каждого рыцарского имения со старыми описями, то увидим, что исчезли бесчисленные дома и мелкие крестьянские хозяйства; что земля прокармливает теперь гораздо меньшее количество людей; что многие города пришли в упадок, хотя наряду с этим расцвели новые… Я мог бы порассказать кое-что о городах и деревнях, которые были разрушены и превращены в пастбища для овец и от которых остались только помещичьи дома».