Анри Мельяк - Сорви-голова

Тото(Ангел) Кудриков – 13 лет.

СеменЗахарыч, – дядька в пансионе, из отставных солдат.

Действие происходит в Петербурге в одном из частных пансионов.

Небольшая комната, вся заставленная шкафами. – Слева дверь – справа сундуки, на которых навалена всякая старая мебель, большею частью поломанная и видимо ожидающая починки, и другой хлам. – Все это сложено нарочно в стороне, чтобы опростать место, где поставлен простой стол и стул.

Дядька Семен Захарыч отворяет дверь и Вносит чернильницу и перья, которые кладет на стол, – за ним появляется Тото Кудриков; он в ботинках, в шароварах по колена и курточке, свободно накинутой на жилет [1] Впрочем, костюме Тото произвольный, так как действие происходит в частном пансионе. , – в руках у него тетрадь, перо и книга; появившись у двери, он внезапно останавливается.

Семен.Пожалуйте! что вы стали?.. пожалуйте, войдите…

Тото.Что такое? какой же это карцер? разве я сломанное кресло, что меня хотят тут запереть со всякой дрянью?

Семен.Ну, ну, ладно, будет с вас и этого… У нас не казенное заведение, а частный пансион.

Тото.Каково мне дело!!.. меня хотят посадить в карцер, меня отправляют под арест, это мне все равно… только для этого дайте мне чистую, хорошую комнату, – а это чорт знает что такое!..

Семен.Куда мне приказано вас посадить, туда я и сажаю… что тут еще разговаривать! – пожалуйте…

Тото.Позовите директора, пускай он посмотрит… разве это карцер? – я сюда не пойду.

Семен.Извольте идти, некогда мне тут с вами…

Тото.Не пойду.

Семен.Ан пойдете.

Тото.Ни за что.

Семен.А вот увидим.

Затевается борьба, во время которой Тото кричит: «это насилие, вы не смеете так обращаться!.. оставьте меня!»… Семен все таки его втаскивает в комнату. Семен тащит его за плечи (Тото в это время топает ногами) , сажает за стол и сам отходит к двери; Тото тотчас вскакивает.

Тото.Как вы смеете так обращаться!? вы не имеете: права так обращаться!!..

Приводить в порядок свой костюм: застегивает расстегнувшийся жилет, завязывает галстук.

Семен.Этакий… сорви-голова; право, сорви-голова (Про себя.) . А уж как я этих пострелят люблю… ей Богу… ишь ты, разгорелся весь!!.. (Громко.) Вона! и пуговицу вырвал… ах ты, разгром Ерофеич!

Тото. (Кипятясь все больше и больше.) Очень жалею, что я вам еще голову не оторвал… Здесь не казарма, что вы позволяете себе так обращаться… я буду жаловаться директору, я этого так ни за что не оставлю!

Семен.Ну, ну, хорошо…

Тото.После этого еще вы, пожалуй, и бить меня станете…

Семен. (Поддразнивая его.) А и ударю! Что с меня возмешь?..

Тото.Вы не смеете.

Семен.И не смею, – а вот взял да ударил.

Тото.Ну-ка, попробуйте.

Семен.А что-ж не попробовать!?.. вот тебе – бац!

Ударяет его по плечу.

Тото. (В крайнем негодовании.) А!! вы так то?.. а знаете ли вы, что телесные наказания запрещены?!.. телесные наказания запрещены, чорт вас возьми совсем!!..

Налетает на Семена и бьет его в спину кулаком.

Семен. (Полусмеясь.) Ну, ну, будет!.. будет, что ли!..

Тото. (Отходя от него, запыхавшись.) Телесные наказания запрещены, а вы себе позволяете…

Семен. (У двери.) Ишь ты, право, буян какой! – настоящий соврас без узды… Садитесь-ка лучше, не спорьте; дело-то лучше будет.

Выходить и запирает за собой дверь.

Тото. (Делает несколько шагов и останавливается.) Ушел и запер… Вот вам мудрые распоряжения нашего директора!.. меня сажают в карцер, под арест… я вас спрашиваю, что такое арест?! – это есть наказание лишением свободы! – ну, запри меня в приличную комнату, я никуда не уйду… а меня запирают в какой-то хлев, в компании со старой, переломанной мебелью… тут уж не одно лишение свободы, тут оскорбление… наконец, посылают меня сюда с каким то салдафоном, с каким то бурбоном армейским, который толкается, насильно втаскивает сюда, дерется… ведь это кулачное право!!.. ведь это мы возвращаемся ко временам Атиллы и Феодорика… какое же это девятнадцатое столетие? это Бог знает, до чего мы дожили!!.. Ну посмотрите, ради Бота, – какие-то корзины со всяким старым хламом…