Аделаида Котовщикова - Кто моя мама

— Ну, иди, девочка, — сказала Мария Лукьяновна.

В дверях Галя быстро оглянулась. Устремленный на нее взгляд военного сказал ей усмешливо:

«А я так и знал, что ты оглянешься!»

В воскресенье утром, после завтрака, Галя хотела пойти в читальню. Но привязалась со своими секретами Маня Ветошкина. У этой голубоглазой, остр он осень кой девочки со светлыми, почти белыми волосами, всегда в запасе была куча «секретов». По пять раз в день она, как заговорщик, что-то шептала на ухо то той, то другой девочке.

На этот раз «секрет» заключался в том, что им привезли новые зимние шапочки.

— Хорошенькие такие! Я бегала в бельевую, видела там, наша кастелянша их пересчитывала. Но ты пока никому-никому не говори!

Галя пожала плечами.

— Могу не говорить. Только ведь мы их на голове носить будем, все равно все увидят.

— А заранее пусть только мы вдвоем знаем! — Маня победоносно задрала свой острый носик.

Галя побежала в первый этаж, в читальню. Когда она спустилась с лестницы, входная дверь открылась. Галя подняла глаза на вошедшего, и ноги ее словно приковались к полу.

— Здравствуй, Галя!

С улыбкой на широком лице тот самый военный, так удививший Галю два дня назад, размашисто шагнул к ней.

Растерянно улыбаясь, Галя смотрела на него во все глаза.

Из своего кабинета вышла Мария Лукьяновна.

— Здравствуйте! — она раскланялась с военным и повернулась к Гале. — Как ты кстати подошла! Знакомься, Галя. Это полковник Павел Федотович Поликеев. Он и его жена, Калерия Дмитриевна, приглашают тебя сегодня к себе в гости. Хочешь к ним поехать?

Галя кивнула, вся раскрасневшись и от смущенья глядя себе под ноги. Воспитанников детского дома нередко приглашали в гости их шефы с завода и из института, но Гале еще не приходилось ни к кому ездить.

— Тогда оденься, девочка, шарфик не забудь надеть, сегодня ветрено. Но к шести часам вы ее привезете, — обратилась директор к полковнику.

— Уж больно рано, — сказал он жалобно.

— Ну, так и быть, разрешаю привезти ее к семи тридцати. Но не позднее.

— Слушаюсь, — наклонил голову полковник. — Будет доставлена в целости и сохранности.

Дома, решетки скверов, тротуары со множеством прохожих быстро приближались, надвигались, а затем проплывали с обеих сторон. Сбоку, совсем близко, высится голубая стенка троллейбуса, а вот уже и нет ее — ускользнула. Проносятся мимо трамваи, битком набитые пассажирами. Или это они сами проносятся мимо трамваев?

Неужели это Галя едет в такси? Как странно! А рядом с ней сидит широкоплечий плотный человек в военной форме. Беззвучно шевеля губами, Галя повторяет про себя: «Па-вел Фе-до-тович!»

Он показывает Гале через стекло:

— Голубую мечеть видишь? Красивая, верно? А вон там — высокая — Петропавловская крепость.

— Я знаю, — кивает Галя. — Туда при царе революционеров заточали. В казематы.

— Правильно. Вот какая ты молодец!.. Это Кировский мост. Прежде назывался Троицкий.

Колышатся на Неве волны, свинцово поблескивают. Галя едва успевает взглянуть на водный простор, а их такси уже огибает Марсово поле. Потом стоит в веренице машин перед Невским проспектом…

На просторной площади Павел Федотович говорит:

— Сенная какая красивая стала! Теперь она — площадь Мира. А когда-то здесь была толчея, грязища. Помню, мальчишкой я здесь щегла торговал. Страсть как хотелось купить! Так и не пришлось — копейки не хватило.

— Копейки?! — удивленно смеется Галя.

— А что ты думаешь? Копейка в те годы была для меня целым капиталом. Впрочем, тогда вскоре же все и перевернулось: пришла революция!

— Вы брали штурмом Зимний? — тоненьким от застенчивости голосом спросила Галя.

Павел Федотович усмешливо покосился на свою спутницу.

— Я тебе, наверно, кажусь лет этак на девяносто… Когда Зимний брали, мне лет двенадцать было отроду.

Галя опять смеется: такому солидному не хватало копейки на щегла?! И вовсе она не думала, что ему уже девяносто лет!

— А ты никак хохотушка? — с удовольствием сказал Павел Федотович. — Эх ты, цапелька!

Но когда они вылезли из машины и вошли в подъезд высокого серого дома с балконами и балюстрадами, Галя притихла. Павел Федотович подбадривающе ей подмигнул, и она ответила несмелой улыбкой.

Жена Павла Федотовича, Калерия Дмитриевна, показалась Гале еще красивее, чем когда она видела ее в первый раз. Высокая, статная, в нарядном платье, с пышной прической. Она пожала Гале руку, как взрослой.