— Пионервожатыми — это работа, а им надо отдыхать.
Тогда вмешался Леша Копейкин:
— Ребята, а пусть они поедут к моей бабушке в деревню! У нее, знаете, яблоки, вишни в саду — так и висят.
— Да они со скуки помрут с твоей бабушкой! О чем они будут с ней разговаривать?
— Да зачем разговаривать? Рыбу ловить! В лес за грибами! И потом, ведь я же там буду!
— Ты-то будешь, а мы?
— Нет, — сказал Петя, — все не так. Надо, чтобы мы летом были все вместе с ними. Я предлагаю поход!
— Поход, правильно! На Кавказ!
— На Урал!
— На Байкал!
— Да что там на Байкал, на Дальний Восток!
— Вот это идея! Ребята, надо немедленно к Акиму Макарычу!
И всей гурьбой они двинулись в директорский кабинет.
— На Дальний Восток, Аким Макарыч! — закричали они.
— Или на Байкал!
— На Урал можно!
— Ну, в крайнем случае — на Кавказ!
— Постойте, постойте, — сказал Аким Макарыч, — что-то я не очень вас понимаю: когда, зачем?
— Да летом! С Мишелем и Андерсом!
— При чем тут Мишель и Андерс?
— Да им же на каникулы-то ехать некуда! У них же капитан Бимба!
— Да и вообще они останутся в Советском Союзе, Аким Макарыч!
— Как вообще?
— Да, и вообще!..
— Вы в этом уверены?
— Петя сказал.
Все посмотрели на Петю.
— Конечно, — сказал Петя и пожал плечами. — Возвращаться-то им нельзя!..
Аким Макарыч снял очки и молча походил по кабинету.
— Да, конечно, — сказал он, — возвращаться для того, чтобы подставить грудь под пули этого негодяя, было бы неразумно… Значит, на Кавказ? Или на Урал? Или на Байкал? А что думают по этому поводу Мишель и Андерс?
— Мы сегодня же, Аким Макарыч! — закричали ребята. — Мы сегодня же!.. Мы прямо сейчас!
Представители класса — Петя, Савва и Леша Копейкин — прибыли в общежитие для неофициальных переговоров. Дежурная уже знала всех троих предостаточно, поэтому вопросов не задавала, а только велела получше вытереть ноги. Возбужденные, нетерпеливые, они пронеслись по длинному коридору и постучались в дверь.
— Антрэ! — ответили им. — Войдите!
Петя ступил на порог и оторопел.
За столом вместе с Мишелем и Андерсом сидели его родители.
— А вот и они! — весело сказал Андерс.
— Гарсон, еще три стакана чаю! — подхватил Мишель. Стол был немедленно придвинут к кровати, Мишель сходил к соседям за стаканами, Андерс заварил свежий чай.
Обстановка была веселой и непринужденной. Но Петя уже на пороге понял, что что-то случилось. В комнате был идеальный порядок — постели убраны, тумбочки застелены салфетками. Но на тумбочках ничегоне было. Да и нигде ничего не было! Такая уютная всегда комната оказалась вдруг нежилой. И тогда Петя увидел у дверей, под вешалкой, два чемодана. Он вопросительно посмотрел на папу, и папа, поняв его вопрос, опустил глаза.
Мишель рассказывал для всех что-то веселое, про какого-то доктора в их институтской клинике, но Петя никак не мог добраться до сути. Мысли его были совсем о другом.
«Зачем они едут? — думал он. — Ведь их схватят прямо у трапа самолета».
И он вдруг впервые подумал о том, что, может быть, завтра — может быть, уже завтра к вечеру! — их не станет. Не будет Мишеля и Андерса! Пятого и шестого врача республики! Не будет совсем!
Мысль эта была такой страшной и нестерпимой, а Мишель с Андерсом так веселились, что Петя отошел к окну и заплакал. Он плакал тихо, стараясь сдерживать рыдания, но от этого плечи его тряслись еще сильнее, и то, что он плачет, было видно всем.
Смех и разговор в комнате сразу же утихли. Только дзенькала в чьем-то стакане ложечка.
— Мы пойдем, пожалуй, — сказал наконец папа. — Петя, пошли.
Сзади к нему подошел Мишель и дотронулся до его плеча.
— Не унывайте, Петя. Мы еще увидимся. Самолет завтра утром в семь.
Не оглядываясь на Мишеля и Андерса, а так же на членов своей делегации, Петя надел пальто и вышел.
На улице он пошел на несколько шагов впереди своих родителей. Ему казалось, что в том, как все обернулось, есть и их вина.
Но родители его догнали. Они ни о чем не спрашивали. Тогда спросил он:
— Зачем они едут? Неужели вы не могли их отговорить?
— Отговорить?… — переспросил папа. — Мы и не пробовали. Пожалуй, Петя, им иначе нельзя. Они едут на свою родину. Поверь, о смерти они меньше всего думают, и нам не надо думать о ней. Они едут не умирать, а сражаться. Народ не так просто сломить.
На дальнем конце взлетного поля ревели турбины. Каждые пять минут где-то там, на краю аэродрома, взлетал самолет.
Читать дальше