— Когда будем есть мороженое, я только вытащу клык изо рта и снова превращусь на некоторое время в доктора Джекила.
Я умоляла его весь вечер быть доктором Джекилом, хотя бы ради Красной Шапочки, но он не захотел.
Папа заявил, что вообще-то долг мамы состоял в том, чтобы переодеться Ксантиппой. Она же этого не сделала. Она напялила на себя старинное платье восьмидесятых годов прошлого века, принадлежавшее некогда бабушке, и уверяла, что изображает Нору из пьесы Ибсена [80] Хенрик Ибсен (1828–1906) — крупнейший норвежский драматург XIX–XX вв. Его пьеса «Кукольный дом» («Нора», 1879) вместе с другими его драмами оказала большое влияние на развитие мировой драматургии и театр.
«Кукольный дом». Но если нам больше хочется, чтобы она была Кристиной Нильссон [81] Нильссон Кристина (1843–1921) — известная шведская певица.
или королевой Софией [82] Жена (1836–1913) короля Оскара II (1829–1907), правившего Швецией с 1872 по 1907 г. и Норвегией в 1872–1905 гг.
, то пожалуйста, она может быть также и ими…
Майкен знала, что делала, отложив свое появление, пока все не соберутся. Только мы начали удивляться, где она, собственно говоря, пребывает, как Алида, сунув голову в дверь, доложила:
— Ее величество королева Мария Антуанетта Французская [83] Мария Антуанетта (1755–1793) — жена французского короля Людовика XVI (с 1770 г.). Казнена в 1793 г.
!
Мгновение, и в дверном проеме уже стояла Майкен, а мы от удивления и восхищения в состоянии были лишь поднять дикий шум!
Я прекрасно знала, какая замечательная рукодельница Майкен, но все равно не могла поверить, что она в состоянии создать такое очаровательное одеяние XVIII века из пары старых простынь и мотка кружев. Волосы она собрала в высокую прическу и припудрила. И я никогда не поверю, что подлинная Мария Антуанетта была так же мила, как моя сестра, иначе ни у кого не поднялась бы рука ее обезглавить.
— Когда начнем отрубать голову? — деловито, с надеждой в голосе осведомился этот дьявол мистер Хайд.
— О, по-моему, ты, как всегда, можешь довольствоваться тем, что тебе отрубят язык, — ответила Мария Антуанетта и плавно заскользила по комнате, чтобы мы вдоволь повосхищались ею.
Вскоре прибыли наши гости: папин коллега, переодетый Дядюшкой Брэсигом, Аннастина, облачившаяся во фрак своего папы (она изображала «Девушку во фраке» [84] Героиня одноименного произведения (1925) крупного шведского романиста и драматурга Яльмара Бергмана (1883–1931).
), а также мама и папа Аннастины, наши старинные друзья. Мама Аннастины утверждала, что она — Ма Chere Mere [85] Моя дорогая матушка (фр.) — одна из героинь романа «Соседи» (1837) популярной шведской писательницы Фредрики Бремер (1801–1865).
. Дядя Юхан, папа Аннастины, не смог переодеться, но сказал, что он сам собирается написать книгу под названием «Господин Медельсвенссон [86] Господин Средний Швед (шв.).
пускается в разгул» и теперь изображает главный персонаж именно этой книги.
— Посмотрите только, как я шевелю ушами, — сказал он, шевеля ушами.
Этим искусством он владеет в совершенстве. Йеркер тут же страшно позавидовал ему и все время упорно тренировался до тех пор, пока не настала пора ему ложиться спать.
Угощение состояло из мороженого, торта, вина, кофе, печенья и вишневого ликера для взрослых.
Потом мы танцевали, хотя с кавалерами было туго, в особенности после того, как Сократ, Дядюшка Брэсиг и Господин Медельсвенссон сели играть в карты. Сократ один раз ошибся и пустился в долгие объяснения, почему так получилось, но тут Дядюшка Брэсиг сказал:
— Эта защитная речь совершенно недостойна Сократа.
И тогда папа заявил, что Дядюшка Брэсиг — богохульник, раз он говорит о защитной речи Сократа в такой связи. Вообще-то Сократ мерз в своих двух простынях, и поскольку он немного страдает ревматизмом, то вскоре пошел и переоделся в свой более теплый обычный костюм.
Сванте счел большим упущением то, что широкая общественность не увидит нас в маскарадных костюмах, и сказал Майкен:
— Заработаешь крону, если прошвырнешься по Стургатан вместе со мной.
— Блестящее предложение, — ответила Майкен. — Но думается, не слишком ли это низкая цена за воспаление легких?!
— Ты трусиха, — презрительно возразил Сванте, — боишься встретить людей. Но ты, верно, знаешь, что в это время дня ни одной живой души на Стургатан не встретить.
Было около одиннадцати вечера, а в нашем городе спать ложатся рано.
Майкен продолжала отказываться, но Сванте упрямо стоял на своем. Он просил, он угрожал, он презирал… Он прибег даже к вымогательству:
Читать дальше