Астрид Линдгрен - Собрание сочинений в 6 т. Том 7. Черстин и я

Он еще не забыл маисовый крем.

Поэтому вполне вероятно, что в следующий раз я напишу тебе из усадьбы горнозаводчика в Снеттринге.

Но сначала ты должна написать мне и рассказать, как провела Сочельник.

Пока! Всего доброго!

Бритт Мари.

Снеттринге, новогодний вечер

Дорогая Кайса!

Счастливого Нового года! Пусть будет хотя бы такой же, как старый, если не лучше!

Интересно, как это — чувствовать себя последним днем года? По всей вероятности, 31 декабря ощущает, что занимает чрезвычайно важную позицию в календаре. Но, собственно говоря, это подло и несправедливо! Например, 13 октября никогда не будет ничем иным, кроме как обычным рабочим днем — из года в год. Иногда, правда, он плюет на все это и становится воскресеньем. Между тем как другие, наоборот, упрямятся и хотят навсегда остаться днем летнего солнцестояния», или Сочельником, или Первым мая, или Новым годом, то есть такими праздничными днями, о которых все мечтают и радуются. А весельчак, что зовется Первым апреля! Подумать только! Я абсолютно уверена, что день 9 февраля преисполнен комплексов — чувства собственной неполноценности и жуткой зависти к 30 апреля, которое навсегда останется вечером Святой Вальборг [68] Канун 1 мая, дня Святой Вальборг. . Разве не так? А вообще-то, разве с людьми происходит не то же самое? Каждый олицетворяет какой-то день. Некоторые люди никогда не становятся ничем, кроме 13 октября. Как они переносят все это, бедняги! Моя мама — абсолютный вечер дня летнего солнцестояния, я в этом уверена. А Майкен — преисполненный покоя содержательный июльский день. Интересно, какой день олицетворяю я? Быть может, какую-нибудь небольшую честную дату, какой-нибудь денек в конце марта, с легким уклоном к дню розыгрышей, 1 апреля!

Уж не думаешь ли ты, что у меня — воспаление мозга, и почему я пишу обо всем об этом? Я думаю, не иначе, меня вдохновил славный новенький календарь, купленный в книжном магазине в Снеттринге. Сейчас он как раз раскрыт предо мной на столе, а я всегда становлюсь философичной при виде календарей. Не кажется ли тебе странным, что ты знаешь дату своего рождения, но не дату смерти? Во всяком случае, каждый год приходится миновать именно тот день, который однажды будет стоять на твоей могильной плите с маленьким крестом перед датой. Мне кажется, именно в этот день должно чувствовать нечто особенное, своего рода тишину в душе, чувство какой-то грусти и невозвратимости. А если когда-нибудь в будущем случится выйти замуж, то ведь тоже должна быть дата, что станет днем твоей свадьбы. А ведь ужасно даже подумать: быть может, именно в этот день у тебя контрольная по математике.

Нет, лучше мне кончить письмо, пока ты не впала в панику! Но скажу тебе, мне так жалко день 13 октября, что если он не упустит шанс и будет вести себя порядочно, он станет днем моей свадьбы.

Ну, как, по-твоему, мне живется в Снеттринге? Ты, ясное дело, думаешь, что я сплю в ящике комода и каждый день ем картошку с селедкой? Ничего подобного! Как тебе могла взбрести в голову такая идиотская мысль? А правда заключается в том, что живу я точь-в-точь как голливудская кинозвезда. Кроме того, что ем гораздо больше. У меня восхитительная комната для гостей — только для меня одной. Никакой возни с раскладушками, которые таскают взад-вперед из одной комнаты в другую, когда появляются чужиё, здесь в доме нет. Ну уж нет, увольте! Ничего тут не поделаешь! Я сплю в кровати с белым тюлевым пологом, а на животе у меня шелковое розовое одеяло. Каждый день в девять часов утра в комнату входит маленькое хорошенькое существо, которое зовется «горничная», и подает мне прелестный поднос с чаем в постель. Если что-либо из сервировки меня не устроит, я должна лишь позвонить в колокольчик у кровати и облаять бедную горничную (я этого еще не делала, но считаю, что именно для этого колокольчик и предназначен). Во время ленча на столе множество закусок и бутербродов, а также горячих блюд, на обед подают три блюда. Вчера, хотя был обычный будний день, мы ели телячье филе со спаржей.

Когда Алида вплывает, запыхавшись, с едой у нас дома, то это сопровождается приветливой улыбкой и часто приятной беседой. Горничная, которая подает на стол здесь, выглядит так, будто она не от мира сего. Она явно пребывает в состоянии какого-то транса и серьезна, как покойница. Заподозрить, что в ней шевелятся какие-либо человеческие чувства, было бы жестоким оскорблением.

Да и стол, как у нас, здесь не поднимают. Во время первого обеда, в котором я принимала участие, я внезапно поймала себя на мысли о том, что мне надо предложить приподнять немного стол, а вместе с ним и настроение. И одна мысль об этом так рассмешила меня, что пришлось подумать об алгебре, чтобы остаться серьезной.