Юлия Комольцева - Абонент недоступен

– Мам, скажи по чесноку, я – страшная?

– Как сказать?! – Изумилась матушка.

– Ну, честно, честно!

– Ты – очень миленькая, – задумчиво улыбнулась мать, – а волосы у тебя просто роскошные!

Вот именно, что только волосы! Лоб – с веснушками, нос – загогулиной, губы – тонкой ниткой, хоть силиконом качай!

Да и в глазах – вселенская скорбь, от которой саму себя крючит.

Руслана попыталась изобразить веселую лукавость и кокетливость. Зеркало беспощадно отразило нервно моргающую девицу с оттопыренной губой.

До знакомства с Артуром она считала себя в меру раскованной, симпатичной, упитанной и воспитанной, словом, комплексами не страдала. И с парнями зажигала, и с девчонками успевала потрещать, и читала запоем, а по ночам от души чатилась на самые разнообразные темы. Жизнь тогда казалась беззаботной и жутко интересной. Не взирая даже на дотошное семейство! Были чудесные рассветы, когда, зевая в постели, босой пяткой ловишь солнечного зайчика, включаешь радио и неожиданно слышишь любимую Мадонну, а из кухни несется уже аромат кофе и свежеиспеченных блинчиков, и знаешь, что впереди длинный и суматошный день, наполненный до краев. Были дивные вечера, когда чужое дыхание согревало губы, и полумрак скрывал лицо напротив, путая реальность и фантазии, и можно было поверить в сказку, словно в детстве. Были разочарования, боль, страх. Томила неизвестность, порой неуверенность в собственных силах. Но неизменным фоном оставались книги, музыка, дружище Аленка, мамина сдержанная ласка, папин специфический, однако всегда добрый юмор, – поддержка, опора. У них в тусовке говорят: «антистресс».

С появлением Артура антистрессы и антидепрессанты действовать перестали. Руслана не замечала их. «Ничего не вижу, ничего не слышу!». Сначала по собственной воле она забросила все, что любила прежде. Моэма не дочитала, на выставку собак не сходила, театральную премьеру пропустила, ролики закинула на балкон, интернет забыла оплатить. Времени было жаль, ее время принадлежало теперь только ему! Она думала о нем, сочиняла стихи про него, мечтала, как будет с ним. Макияж, прическа, одежда – на это теперь тратилось много часов и средств. И так уж вышло, что совсем пусто стало в голове. Наверное, не зря так много болтают про разлад сердца и разума! Ее сердце было наполнено, как никогда, через край готова была хлынуть нежность. А вот рассудок …

В минуты полной откровенности Руслана признавала, что ведет себя попросту, как балда. Но что она могла изменить, если язык отнимался при виде Артура? В крайнем случае, сам по себе нес околесицу и чушь! Она так боялась выглядеть идиоткой, что страхи ее сбывались с поразительной быстротой!

Итак, переосмыслив все это, она решила заняться самосовершенствованием, вспомнила прежние увлечения, набросилась на книги. Ничего не оседало в голове! Сосредоточиться было невозможно. Закрывает глаза – он перед ней. Открывает – все равно он! Всегда. Везде. Попала! Пропала…

Но сегодня у нее есть шанс. Она все продумала! Новый год – особый праздник, может и глупо так думать в семнадцать лет, но Руслане больше не на что было надеяться. Только на чудо. А когда случится чудо, если не в новогоднюю ночь?!

Артур всего лишь человек, из плоти и крови, убеждала она себя. Она не должна бояться, она скажет ему все: про него, про себя, про то, что возможно между ними. Она скажет красиво, постарается. Она будет его новогодним подарком.

Сегодня и навсегда.

– Ты грезишь наяву? – Вдруг услыхала она и очнулась.

Матушка печально, озабоченно смотрела Руслане в глаза.

– Не нравишься ты мне что-то, доченька, – заявила с привычной прямотой.

– В том-то и фишка, – пробурчала Руслана, – я и сама себе не нравлюсь.

Но тут же она перебила себя. Так нельзя, что за пораженческие настроения?! Руслана мгновенно перестроилась и игривым тоном заметила:

– А ты, мамусик, наоборот, мне очень нравишься! Во всех ты, душечка, нарядах хороша!

Матери всегда было приятно услышать от дочери цитату из классики.

Всегда, но не этот раз. Татьяна Павловна, поморщась, возразила, что имеет в виду не внешний вид, а состояние души. Руслана тоже скорчила гримаску. Иногда родительская манера выражаться доставала ее невероятно!

– Не кривись, ты отлично понимаешь, о чем я, – матушка взяла ее за плечи, развернула к себе.

Видимо, предстояла душеспасительная беседа.

– Нет, я не собираюсь читать тебе нотации, – прочитав в ее лице, как в книге, поспешила заверить мать, – я просто советую в Новом году взять себя в руки.