Пётр Заломов - Петька из вдовьего дома

Особенно же заманчиво было то, что течение приносило с Софроновской пристани [66] Софроновская пристань — Главная пристань Нижнего Новгорода. Ныне район площади Николая Маркина. , где постоянно собиралось в эту пору много барж с арбузами и всякими привозными фруктами. И при выгрузке частенько падали в воду то арбуз, то дыня, то яблоко. За этим-то Петька и охотился с помощью длинной палки.

Правда, хороший арбуз попадал очень редко, а дыню Петьке удалось выловить всего один раз. Зато испорченные арбузы и яблоки выкидывают в воду довольно часто. Яблок-мякушек Петька каждый день вылавливал по две-три штуки и считал это большой удачей.

Однако охота эта в один дождливый день для мальчишки чуть не окончилась весьма трагично. Он провозился на плотах почти до сумерек, но сколько ни бултыхал в мусоре палкой, ничего не попадалось. Вдруг Петька заметил почти хорошее яблоко, но, потянувшись к нему, поскользнулся и упал в воду. Сильное течение понесло его под бревна, и Петьке едва удалось ухватиться за край плота.

Вода в Волге была уже холодной, так что у Петьки зуб на зуб не попадал, когда он прибежал домой. Он было ждал неминуемой порки, но Анна Кирилловна так перепугалась, что, видно, забыла про наказание. Она засуетилась, дала Петьке переодеться и принесла откуда-то рюмку водки, которую заставила сына выпить. Петька, преодолевая отвращение, выпил и задохнулся от огня, обжегшего рот и горло. В жизни Петьки это была первая и, он поклялся, последняя рюмка. Водку, от которой умер отец, Петька с этого дня возненавидел еще больше.

Подрастали младшенькие, и жизнь Заломовых становилась все тяжелее.

На другом конце города в это время богатые купцы-старообрядцы построили вдовий дом на несколько сотен семей [67] … вдовий дом на несколько сотен семей. — Дом был построен в основном на средства нижегородского богача купца-старообрядца Н.А. Бугрова. По воспоминаниям В. А. Заломовой, младшей сестры Петра Андреевича, в доме помещалось 250 семей, а ребят было больше тысячи. . В него на жительство принимали многодетных, не имеющих средств вдов. Анна Кирилловна тоже подала прошение в благотворительный комитет вдовьего дома и после долгих хлопот получила ответ, что может переезжать.

Большой трехэтажный дом из красного кирпича стоял на самой окраине города, напротив девичьего монастыря [68] … напротив девичьего монастыря. — Имеется в виду Крестовоздвиженский женский монастырь, давно упраздненный. (Ныне район площади Лядова.) . Дальше были лишь поля, используемые под выгоны для скота. По этим полям, ближе к Оке, пролегал старинный тракт, который вел на юг — в Арзамас. Вдовий дом у тракта выделялся не только своими внушительными размерами, но и необычной формой, напоминающей огромную букву «П».

В девять часов вечера ворота дома-казармы накрепко запирались, и смотритель с надзирательницей обходили номера, проверяя, все ли дома. Правила были очень строгие, они ставили в безвыходное положение тех вдов, которые отправлялись в город на поденные работы. Им приходилось неминуемо запаздывать, сторож не впускал, виновную ожидали выговор и угроза смотрителя выселить из дома.

Удобным было лишь то, что здание имело водяное отопление, в общих кухнях были устроены духовые печи, а купцы нередко присылали подарки — белый хлеб самых низких сортов, калачи и булки. На пасху и рождество всем выдавали по пуду белой муки. Все это беднота очень ценила, и вдовы безропотно подчинялись строгому режиму.

Анну Кирилловну с семьей поселили в подвальном этаже. Его предполагали вначале использовать для мастерских, но устроители приюта, получив массу прошений, в последний момент понастроили в нем комнат. Теперь здесь жили беднейшие семейства.

Новая квартира Петьке не понравилась. Окон было только два, да и те под самым потолком, к тому же они выходили на северо-восток, и оттого в комнате всегда царила полутьма. Анне Кирилловне и дочерям пришлось даже сделать мостки для шитья у одного из окон: поставили большой сундук, а на него — стулья. Каменные стены подвала были настолько толстыми, что подоконники спускались книзу четырьмя ступенями. Полы, залитые цементом, были всегда холодны. Топили сиротский дом плохо, и в морозы всем пришлось надевать пальто. Петька очень жалел прежнюю маленькую, но теплую и светлую комнатку. Большой и мрачный подвал производил на него гнетущее впечатление.