Даниил Курсовский: Настоящий формидабль. Часть 1

Усаживаясь, я придержал платье, а потом оправил его в стороны, как делают девочки.

Мама подарила мне быструю улыбку, а Анжела хихикнула, покосившись почему–то на свою мать.

— Ну, Анжела, могу я тебя спросить прежде всего о твоих увлечениях. — начала мама. — Есть у тебя какие–нибудь хобби?..

Анжела почему–то покраснела и взглянула на свою маму растерянно. И она уже не была похожа на ту воображалу, какой показалась мне, когда мы только вошли в эту квартиру.

— Ну, я музыкой увлекаюсь… — пробормотала Анжела.

— То есть ты ходишь в музыкальную школу?..

— Ходила. В прошлом году.

— А в этом?..

— В этом я пела в хоре.

— Пела?..

— Да. Два месяца. А потом я занималась с педагогом по вокалу.

— Сколько месяцев?..

— Две недели… Так получилось!..

— Ну, получилось, так получилось. А потом?..

— Потом я еще занималась большим теннисом. Месяц… И настольным. Тоже месяц… И в художественную школу ходила. Правда, совсем немножко…

— Ну, уже хорошо. А потом?..

— Потом?.. Потом я занималась бальными танцами… Почти месяц…

Отвечая на вопросы, Анжела еще сильнее покраснела, и голос ее задрожал.

А у ее матери лицо пошло пятнами, и губы задергались.

— Может быть, ты любишь что–нибудь сочинять?.. — продолжала свои расспросы мама.

Ее голос был мягким, и я видел, что она сочувствует Анжеле, но та почему–то отвечала все тише и растеряннее, опустив голову.

— Я… нет… Я написала однажды один рассказик… на школьный литературный консурс… Но он… Это…

— Ясно. — мягко сказала мама. — Не переживай! Многие ищут себя, пока не найдут. Ведь есть же такое занятие, которое тебе нравится! Которым ты готова заниматься подолгу! Есть?..

Анжела подняла голову и посмотрела на мою маму очень непонятным взглядом, как будто надеясь на ее помощь и защиту.

— Я с маленькими люблю играть. Раньше я с ними часто играла, в нашем старом дворе…

— Маленькими?..

— Да. Ну, малышами, дошколятами. В песочнице. Или на площадке…

— Ну, это же очень хорошо — играть с маленькими!.. А как ты с ними играла?..

— По разному… Я им сказки рассказывала, которые сама прочитала. Ну, или мультфильмы. И еще я им делала разных смешных куколок или человечков…

— Куколок?..

— Да. Из разных палочек и бумажек. Ну и еще цветной проволоки. Знаете, есть такая проволока, телефонная?..

— Да, конечно!..

— Еще из этой проволоки получаются красивые перстни. Я всем маленьким девочкам с нашего двора… то есть с нашего бывшего двора… такие сплела. Некоторые девочки, наверное, до сих пор носят мои перстни!..

— Это очень интересно!..

— Еще мы устраивали велосипедные прогулки.

— С маленькими?.. И родители их отпускали?..

— Так они же ехали не на больших, а на своих трехколесных велосипедах!.. А я шла пешком. Мы ехали до ближайшего сквера, и там я всем покупала мороженое. Малышам очень нравилось!..

— Нравилось?.. То есть теперь ты с ними больше не играешь?..

— Нет. В этом доме все по–другому. Здесь нет такой площадки, как там…

— Понятно… — вздохнула мама.

И затем очень внимательно посмотрела на мадам Супрункову, на которой уже совсем не было лица.

Вдруг по щеке Анжелы покатились слезы. Одна, две, пять… Больше… Анжела тихо плакала, и я не понимал, почему.

— Что… Что вы себе позволяете?! — прохрипела мадам Супрункова. — Что вы сделали с моим ребенком?..

— Я сделала?.. — грустно спросила мама.

— Это… Это неслыханно! — заявила мадам Супрункова в ответ. — Вы пришли сюда оскорблять нас!.. Немедленно, слышите, немедленно…

— Стойте! — закричал я неожиданно для себя самого. — Подождите!..

Мама, мадам Супрункова и Анжела удивленно посмотрели на меня.

— Подождите! — повторил я. — Так она совсем без платья останется!.. То есть не останется, конечно, но у нее же не будет праздника!..

— Как это не будет?! — оскорбленным голосом спросила старшая Супрункова.

— Потому что вы испортите ей весь праздник!.. Разве вы не понимаете, что это такое — показать ребенку игрушку, дать подержать в руках, а потом отобрать!..

— Ты это о чем?.. — не поняла старшая Супрункова. — У Анжелы полно игрушек. Любых! У нее есть такие игрушки, которые тебе и не снились!..

— Да нет же! — махнул я рукой. — Я имею в виду ее ожидание, ее надежду!..

Я перехватил мамин понимающий взгляд. Она сделала мне знак одними глазами — молодец, продолжай!..

— Ожидание?.. Надежду?.. — пролепетала мадам Супрункова.

— Вот именно! Вы приглашаете одного модельера, он снимает мерку, приносит вам рисунки, Анжела начинает думать о них, мечтать о том, как будет выглядеть готовое платье, как она сама будет выглядеть в этом платье, а потом этот модельер уходит. Вместе со своими фантазиями. И с мечтами Анжелы…