Филиппа Пирс - Том и полночный сад

«Если они меня усыновят, — мелькнуло в голове у Тома, — я смогу остаться. С другой стороны, лишиться собственной семьи — мамы, папы, брата…»

У Тома защемило сердце. Он не в силах разорваться на части, ему нужно и то и другое: родители, Питер, свой дом — и сад.

— Если вы меня усыновите… — медленно, с усилием начал Том.

— Я просто пошутила, — заверила его тетушка.

Это отчасти успокоило Тома. Ему вовсе не хотелось становиться Китсоном, не хотелось терять собственную семью. Но в такой отчаянной ситуации можно было пойти и на крайние меры. Из письма Питера, из слов тети он понял — отсрочки не будет. Не поможет ни простуда, ни усыновление. Они решили — в субботу утром, и он уедет в субботу утром.

В следующую субботу…

— Ты можешь погостить у нас в будущем году, — предложила тетушка. — Проведешь здесь часть летних каникул.

Том был не в силах соглашаться и благодарить — будущее лето казалось безнадежно далеким, а сердце болело при одной мысли об отъезде — вот-вот разорвется.

Все утро Том прислушивался к тиканью старинных часов, минута за минутой приближающих субботу. Он возненавидел часы. Вдруг он вспомнил прошлую ночь — Хетти откроет футляр, и он, наконец, узнает тайну. Том, сам не зная почему, был уверен — спрятанная надпись имеет огромное значение. У него появилась робкая надежда, что напольные часы помогут ему. Поэтому он стал торопить время. Скорей бы ночь! Как долго тянутся часы до вечера и как близко следующая суббота!

Том написал Питеру, с показным оптимизмом рассказал о саде и обещал написать еще одно письмо завтра. Потом, чтобы отвлечься от тиканья часов, отправился с тетей на прогулку. Том спросил, нет ли поблизости реки, и тетушка пообещала отвести его к реке. Сперва они заблудились, блуждали по каким-то боковым улочкам, пока Том окончательно не перестал понимать, где находится. И тут они вышли на мост.

— Вот твоя река, Том! — торжественно объявила тетя Гвен.

Разумеется, это была та же река. Но как непохожа на реку, которую он видел из окна спальни, на реку за лугом, где они гуляли с Хетти. Никаких лугов — на одном берегу к воде выходят задние дворы домов, по другому тянется заасфальтированная дорожка.

Кто-то удил рыбу с моста.

— Много рыбы наловили? — окликнула его тетя Гвен.

— Нет здесь никакой рыбы, — угрюмо буркнул рыбак.

Рыбак пристроился под объявлением, гласившим: «ВНИМАНИЕ! Заходить в воду, купаться и кататься на лодках запрещено. В случае нарушения муниципалитет ответственности не несет. Ввиду токсичности вода признана неподходящей для подобных целей».

— Что такое токсичность? — спросил Том.

— Вода стала грязной и ядовитой, — объяснила тетя Гвен. — Это все фабрики и новостройки, я полагаю.

Том вгляделся в речную воду. Она не казалась грязной, но мальчик заметил водоросли, покрытые чем-то вроде тускло-коричневого меха, а ведь им полагается быть тонкими и ярко-зелеными. И никаких гусей или уток. Похоже, и рыбы никакой. С другой стороны, в реке полно битых бутылок, а сквозь толщу воды просвечивают консервные банки.

— А где можно купаться и кататься на лодках? — спросил Том.

— В Каслфорде есть пляж. Ты знаешь, что река протекает через Каслфорд?

— Через Каслфорд, Или, Кингс-Линн и дальше к морю.

— Откуда ты знаешь местную географию? — удивилась тетя.

— Услышал где-то, — Том не стал вдаваться в подробности. — А сколько сейчас времени?

— Почти четыре.

И это все? Они отправились домой, смотреть больше было нечего. Еще в дверях Том обратил внимание на тиканье старинных часов. Они отсчитывали время до вечера, и Время становилось Тому другом, но они же отмеряли время до субботы, поэтому Время было его злейшим врагом.

Том не знал, где этой ночью найдет Хетти. Может, она еще в постели после падения, а может, снова в саду. Вдруг Джеймсу удалось ее уговорить и она уже погрузилась в светскую жизнь.

Том был готов к переменам в своей подруге, но его крайне изумила смена времен года. Он попал в самый разгар зимы. По всему саду искрился на солнце свежевыпавший снег. Да, это был не обычный унылый серенький зимний денек. На деревьях, на кустах, на траве лежал белый покров, и только ниши в живой изгороди, укрытые от снега, наблюдали за Томом глубоко посаженными темными глазами.

В своем роде погода была прекрасная, не хуже летней.