Филиппа Пирс - Том и полночный сад

Так Том потерял всякую надежду что-нибудь разузнать у миссис Бартоломью.

Однако мысль, что Хетти привидение, запала ему в голову. Она засела где-то глубоко, и, хотя он об этом почти не думал, в один прекрасный день они с Хетти страшно поссорились — именно из-за привидений. Первый раз по-настоящему поругались.

Том и Хетти начали строить дом на дереве, они выбрали то, что носило имя Лестницы Иакова. Как обычно, Том давал указания, а Хетти исполняла всю работу. Теперь она делала стены — стягивала и переплетала ветки. Пол из старых обрезков досок был уже готов.

Работая, Хетти негромко напевала — церковные гимны, старые песни и баллады. Она только что пропела последний куплет баллады о Красотке Молли Малоун:

И тихонько замурлыкала припев:

Вдруг Том, не задумавшись, выпалил:

— А на что это похоже… ну, как это — помереть и превратиться в привидение?

Хетти оборвала песенку, лукаво глянула на Тома через плечо и рассмеялась.

Том повторил вопрос:

— Каково это — быть призраком?

— Каково? — повторила Хетти, повернулась к Тому, положила ему руку на колено и заглянула прямо в глаза. — Вот ты мне и расскажи, Том!

В первую минуту Том даже не понял, потом вскочил и заорал:

— Никакой я не призрак!

— Не говори глупостей, Том. Не забывай, я видела, как ты прошел сквозь запертую калитку.

— Именно, именно! Никакое я не привидение, а вот калитка призрачная, и поэтому я сквозь нее прошел. Калитка — призрачная, и сад — призрачный, и ты сама — призрак!

— Конечно нет, никакой я не призрак!

Они сердито уставились друг на друга, Хетти не могла унять дрожь.

— Какой же ты дурачок, — сказала девочка, а Том недовольно подумал, что она ужасно выросла за последнее время. — Из тебя получился глупый маленький призрак. Сам посмотри, как ты одет. Ни один из кузенов никогда не выйдет в сад в такой нелепой одежке. Такой одежды в наши дни нет и быть не может, я уверена. Такая одежда…

— Это пижама. Моя парадная пижама — для поездок, — гордо заявил Том. — Я сплю в пижаме. А это моя тапочка.

Вторая тапочка, как всегда, была засунута под дверь квартиры Китсонов.

— Если ты в этом спишь, то почему среди бела дня расхаживаешь? — укоризненно спросила Хетти. — И что за мода такая — в одной тапочке разгуливать? Сам понимаешь, ужасно глупые объяснения. Ты носишь такую странную одежду, которую теперь никто не носит, потому что ты привидение. И оттого я одна тебя вижу. Я обладаю даром — вижу призраков.

Хетти ни за что не поверит в истинное объяснение, и Том решил ограничиться более простым доводом:

— Знаешь, я сейчас дотронусь до тебя, и моя рука пройдет насквозь. Хочешь, прямо сейчас… будто тебя тут нет.

Хетти рассмеялась.

— Насквозь пройдет… насквозь! — заорал Том.

Хетти ткнула в него пальцем:

— Конечно, раз ты призрак.

Разозлившись, Том замахнулся и ударил девочку прямо по вытянутой руке. Со всей силой, со всего размаха. Кулак прошел насквозь, но не так, как сквозь воздух. Том все-таки что-то почувствовал, а Хетти отпрянула, придерживая ушибленное запястье. Она чуть не плакала, но не от боли, девочка вряд ли почувствовала боль. В страхе она продолжала выкрикивать:

— Это не твоя рука прошла насквозь! Это моя рука прошла насквозь! Ты призрак, призрак-грубиян, и рука у тебя призрачная!

— Нет уж! — заорал в ответ Том. — Это ты призрак, я тебе докажу! Ты давным-давно померла и превратилась в привидение!

В наступившей гробовой тишине слышалось только отдаленное кукование кукушки в лесу. Потом Хетти принялась тихонько рыдать.

— Я не умерла, ну, пожалуйста, Том, я не умерла!

Теперь, когда оба перестали кричать друг на дружку, Том и сам не понимал, кто прав, а кто нет. Но Хетти плакала, словно снова была маленькой девочкой в траурно-черной одежде, рыдающей на дорожке под солнечными часами, маленькой девочкой, впервые узнавшей о смерти.

Он обнял Хетти:

— Успокойся, все хорошо. Конечно, ты не привидение, конечно нет, уверяю тебя, только не плачь.

Она наконец успокоилась, согласилась вытереть слезы и вернуться к строительству древесного домика. Теперь она только носом шмыгала время от времени. Том больше не заговаривал на эту тему — не хотел ее снова расстраивать. Но в конце концов для своего собственного успокоения добавил: