Тимоте де Фомбель - Глаза Элизы

А потом Тоби заговорил об Изе Ли.

С тех пор как он узнал, что мать Элизы родилась в Травяном Племени, он жаждал услышать о ней побольше. И поэтому он отважился потревожить молчание старика.

— А вы знали Изу, когда она жила еще на травяной равнине?

Глаза Джалама заблестели. Спустя какое-то время он заговорил:

— Я сказал тебе, Ветка, что мне очень повезло с женой, она стала счастьем моей жизни. Я дорожу ею, как зеницей ока. Но очень долго мне казалось, что я никогда не забуду Изу.

— Вы?

— Тридцать семь раз я просил ее руки.

Он опустил глаза.

— Тут нет ничего особенного. Некоторые делали ей предложение сто раз. Нук из-за нее бросился с колоса. Прекрасная Иза! Если бы ты знал, Ветка, что она значила для всех нас!

Лицо Джалама помрачнело, и он прибавил:

— На травяной равнине нет человека, который не сожалел бы о том, как мы поступили.

— И как же вы поступили?

— У нас мягкое сердце, Ветка. Не знаю, как могло случиться то, что случилось с Изой.

— А что случилось?

— Мы все виноваты, потому что все были к ней неравнодушны.

— Так что же произошло, Джалам? Расскажите.

Колючие заросли сотряс мощный толчок, и все вновь успокоилось. Джалам сделал Тоби знак молчать. Они сидели и ждали. Долго. Наконец Джалам сказал:

— Все в порядке. Даже трудно поверить… Никогда не видел, чтобы птица освободилась сама спустя двое суток. Обычно они высвобождаются в первый день. Или приходится ждать неделю, пока они не умрут от истощения.

— Неужели неделю?

— Да. Скажу тебе правду, мое старое тело не выдержало бы недели без пищи. У тебя был шанс, Ветка. Я-то подумал, что окончу свои дни здесь.

Тоби крепко сжал руки Джалама.

— А сами рассказывали смешные истории…

Издалека донесся голос, зовущий их.

— Это малыш, — обрадовался Джалам. — Он спасся!

Старый проводник поспешил к выходу.

— Лунный Диск! — закричал он.

Детский голос откликнулся на его зов.

Джалам вновь позвал мальчика и, светясь от радости, крикнул:

— Я иду к тебе, Лунный Диск! Иду!

Занимался день. За последними колючками уже виднелась равнина. Джалам вышел из убежища.

Тоби по-прежнему мучила неразгаданная тайна Изы Ли.

Прошло немало дней, прежде чем Тоби и Джалам сообразили, что их спасителем был Лунный Диск.

— Мне просто повезло, — улыбнулся он. — Я оказался в нужную минуту в нужном месте.

Но дело было вовсе не в счастливом случае.

Выброшенный из убежища первым толчком, Лунный Диск потерял сознание. Он очнулся на стволе той самой колючки, которая удерживала в плену черного дрозда. Мальчик чувствовал над собой тепло птичьего тела, ощущал сумасшедшее биение сердца дрозда, который только что пытался вырваться из неволи и теперь затих.

Лунный Диск привязал себя набедренной повязкой к стволу, чтобы его не унесла буря, которую могла поднять птица. И стал ждать утра.

Когда рассвело, Лунный Диск изучил местность и заметил, что колючка, которая удерживает дрозда в зарослях, находится возле его головы и из-за трепыханья птицы уже не так крепка. От этой колючки зависела свобода дрозда. Можно сказать, она висела на этом волоске.

Лунный Диск подполз к колючке, стараясь быть как можно незаметнее, чтобы не привлечь внимания голодной птицы.

На протяжении долгих часов, до самой ночи, он пытался справиться с колючкой ногтями и зубами, но ничего не получалось.

— Тогда я стал думать, и кое-что пришло мне в голову, — рассказывал он потом друзьям. — Кто может мне помочь? Кто может меня спасти? Кто в этих колючих зарослях достаточно сильный, чтобы прийти мне на помощь?

Джалам и Тоби переглянулись. На их лицах расцвела улыбка, и они набрали полную грудь воздуха…

— Мы! — сказали они дружно.

— Нет, не вы, — едва ли не извиняясь, отозвался Лунный Диск. — Птица! Сама птица. С острым клювом, который был совсем рядом со мной. Я от нее прятался, но только она и могла мне помочь!

Тоби и Джалам выдохнули, а их друг продолжал:

— Ночью моя повязка служила веревкой. Утром она превратилась в ленту, я взобрался на стебель и принялся с ней танцевать.

Рассказывая, Лунный Диск начал плясать у огня. Друзья не смеялись — они смотрели на мальчика с восхищением.

Изумленный Джалам впервые в жизни открыл для себя, что и маленькое слабое существо может обладать мужеством и фантазией. Так вот они какие, дети!