Елена Габова - Ветер влюбленных

– Пригласи Лёву Капитонова! Все-таки в нашем кассе учился.

– Точно! – воскликнула Аля. – Он отлично играл в филармонии! А он не откажется?

– Давай ему приглашение напишем, тогда точно придет! Только не забудь пригласить его и на дискотеку – в качестве поощрения!

– Ну, это – обязательно! – улыбнулась Аля, сверкнув брегетами. – Он же такой стильный и взрослый. Девчонки будут в восторге! Молодец, Ветка!

Ну вот. Для себя стараясь, еще и похвалы заслужила. Хитрая я все же девушка. Просто лиса.

– Ты, кажется, с ним в одном доме живешь? – спросила Королькова в следующую минуту. – Передашь приглашение?

– Легко! – согласилась я.

Вечером, часиков в восемь, я позвонила в 77-ю квартиру. Лёва вышел на лестничную площадку в моей любимой полосатой футболке и джинсовых шортах. Именно в таком прикиде он был, когда мы познакомились в сентябре. Ох, как же это было давно! Четыре месяца назад! Совсем другая для меня эпоха. Сейчас я даже представить не могу, что было время, когда я не знала молодого человека с пронзительно голубыми глазами.

– Лев Иванович, – начала я, и он удивленно поднял бровь, выражая недоумение официальному обращению.

– …уважаемый Лев Иванович, – сделав паузу, продолжила я. Тон у меня был торжественный, победный. Я говорила это, обнимая своего кота. С котом на груди, наверное, говорят совсем по-другому, но я же дурачилась. – Администрация и ученики тридцать первой школы приглашают вас на новогодний бал старшеклассников. А еще, Лев Иванович, как нашего бывшего ученика мы просим вас принять участие в школьном концерте, – юродствуя, я подала Лёве открытку-приглашение, вынув его почти что из кошачьих лап. Для солидности приглашение было подкреплено печатью нашей школы. Я слезно просила, чтобы секретарша Наташа поставила гербовую печать. И она сделала это вопреки всем правилам, она же знала, что от меня так просто не отделаешься.

С ума сойти, как я смогла произнести всю эту фигню. Да так гладко! Трудная же у чиновников работа – говорить таким дурным языком. Никогда не пойду в чиновники! В неделю завянешь с тоски!

– …Номер для выступления сам выберешь, – сказала я уже нормальным человеческим голосом.

– Ты серьезно? – спросил он, крутя открытку в пальцах.

Ха! Он спрашивал! Я никогда ничего более серьезного не произносила.

– Серьезнее некуда. Я выполняю поручение директора и завуча школы и еще режиссера концерта. Она, кстати, тебе знакома – это Алька Королькова.

– Хорошо, Вета, я приду… Нет, стой! Стой! – Он понизил голос и тронул меня за руку. – А ты меня, ты, просто Ветка, ты меня приглашаешь? Или только директор с завучем и Алей Корольковой?

– Ох, Лёва! Ты просто не представляешь, как я-то тебя приглашаю! И вот Тараска тоже! – Я прижала к себе Тараску так, что кот пискнул и недовольно завилял хвостом.

– Ну, если даже Тараска – приду, конечно! – сказал Лёва и дернул Тараса за виляющий хвост. А Тарас цапнул его за руку. Не сильно, слегка, предупредил по-хорошему. Он вообще-то кот миролюбивый.

– Только не вздумай надеть фрак! – добавила я.

Лёва засмеялся:

– Может, тогда смокинг?

– Только посмей! Получишь! – Я показала ему кулак и нырнула в свою квартиру.

В двери вежливо постучали.

Я открыла дверь и рот:

– У меня нет вечернего платья! Поэтому без смокинга, плииз!

– Ясно. Обойдусь без смокинга. Ты забыла означить дату, Виолетта… э-э…

– Григорьевна, – подсказала я.

– Да. Вот именно. Виолетта Григорьевна. Тарас, вероятно, тоже Григорьевич?

– Ну! Тарас, естественно, Григорьевич! Шевченко!

Мы засмеялись. Я потом проверила по компьютеру – украинский поэт Шевченко действительно был Григорьевичем по отчеству.

– Дату я тебе означу письменно, Лев Иванович! Жди эсэмэску!

В школе еще не решили, когда начнут этот вечер – в семь или восемь вечера двадцать девятого декабря.

Ура! Он придет! Как же мне надоела разлука, которая длинней любви.

А она была разлука, хотя мы и помирились. Но виделись-то мы редко-редко. Мне ужасно не хватало с ним встреч, даже самых мимолетных. Потому что их никаких не было: мимолетных, долгих, теплых, холодных и даже случайных не происходило.

Захар уезжал завтра на неделю на какие-то свои соревнования по борьбе, так что не надо было бояться, что он будет выяснять с Капитоновым отношения. Ох, Захар – это, оказывается, здорово неуравновешенный тип! Ко мне он больше не цеплялся, потому что знал, что Капитонов в стороне. А если будет не в стороне, а в центре моего внимания? А если в центре моей жизни? Так что пусть Кислицин спокойно едет на свои состязания. И ему спокойнее, и нам.