Шарлотта Янг - Графиня Кейт

— Да, я не подумала об этом, — сказала Кейт, и обе девочки расстались тихо и серьезно.

Кейт все-таки успокаивала себя тем, что если и ожидает ее впереди горе, то молитвы доброй и любящей Сильвии принесут ей утешение.

Сколь грустным было расставание, когда мистер Вардур и маленькая графиня отправились в Лондон!

Мэри очень просилась поехать с ними, полагая, что никто лучше нее не способен оправдать поступок Кейт, но священник, напротив, считал, что леди Барбара рассердится еще больше, увидев их привязанность к своей прежней питомице; кроме того, и сама поездка обошлась бы еще дороже.

Тон записки, полученной поутру мистером Вардуром от леди Барбары, не оставлял сомнений в ее негативном отношении к его семейству. Леди Барбара холодно благодарила преподобного и мисс Вардур за их извещение и обещание возвратить леди Кергвент во вторник. Она выразила сожаление, что доставляет ему лишние хлопоты, и сообщала, что сама приехала бы за девочкой, если бы сестра не слегла от тревоги и большого семейного горя. В конце она приписала: если леди Кергвент не будет в состоянии вернуться во вторник, то она пришлет за ней свою горничную, чтобы привезти девочку домой в среду. Письмо было верхом учтивости, но из него было ясно, что леди Барбара считала нездоровье Кейт явным вымыслом.

Кейт никак не могла понять, о каком «семейном горе» шла речь, и сначала даже подумала, не называет ли так тетка Барбара возвращение дяди Джайлза без повышения в генералы, чтобы придать больше важности ее проступку. Но мистер Вардур, читавший в вагоне свежий номер газеты, указал ей на объявление: «Несколько дней назад в Александрии на 23-м году жизни скончался лейтенант 109-го полка Энтони Умфревиль, старший и последний из оставшихся в живых детей почтенного Джайлза Умфревиля, полковника 109-го полка».

Кейт чувствовала, что ей следовало бы пожалеть бедных отца и мать, погоревать об их потере, но не могла не думать о том, что теперь все наверняка будут осуждать ее еще больше, что на нее свалят и это несчастье, как будто она знала о нем и нарочно убежала, чтобы увеличить горе. Об этом-то происшествии, вероятно, и говорили во время ее побега в комнате тети Джейн и поэтому так долго и не хватились ее отсутствия.

В назначенное время поезд остановился у дебаркадера. Мистер Вардур нанял кэб, и Кейт, начинавшая уже дрожать от страха, села возле приемного отца и схватила его за руку, стараясь прижаться к нему поближе, пока еще было можно.

Но вот и Брутон-стрит, вот дверь, которая закрылась за ней в субботу. Как быстро открылась она опять! Кейт опустила глаза, стыдясь даже швейцара. Ее утешало лишь то, что в дом она войдет, держась за руку мистера Вардура.

В гостиной никого не было, но вскоре появилась леди Барбара. Кейт не смела взглянуть на нее, по одному тону голоса тетки поняв, что та приняла самый строгий вид. Даже в шуршании шелкового платья было что-то, заставившее девочку содрогнуться.

— Вот, возвращаю вам свою маленькую племянницу, — начал мистер Вардур, выводя Кейт вперед. — И, думаю, она очень сожалеет о том, что случилось.

Наступила минута молчания. Кейт знала, что страшные черные глаза тетки устремлены на нее, но чувствовала сильное желание высказать правду и сознавала, что, пока рядом с ней был приемный отец, у нее хватит храбрости это сделать.

— Я раскаиваюсь, тетя Барбара, — тихо произнесла она. — Я не должна была говорить, что вы со мной дурно поступаете и что заставляете меня говорить неправду…

Сердце Кейт было готово выпрыгнуть из груди.

— Хорошо, что вы сознаетесь в своем дурном поведении, — сказала леди Барбара таким же сухим и резким голосом, как всегда.

— Она искренне раскаивается, — прибавил священник. — Я узнал из ее добровольного признания, сколько неприятностей она вам причинила, и думаю, что если вы по доброте своей простите девочку, то она впредь не будет уже такой своенравной.

Сказав это, он подвинул Кейт немного вперед и, пожимая ей руку, пытался высвободить свою. Юная графиня поняла, что ей следует попросить прощения. И хоть это казалось ей еще труднее первого признания, но она все-таки выдавила из себя:

— Тетя Барбара, простите меня, я постараюсь быть лучше.

— Если раскаяние ваше искреннее, Кэтрин, то я, конечно, прощаю вас, — сказала леди Барбара, взяв Кейт за правую руку (левой Кейт все еще держалась кончиками пальцев за мистера Вардура), — но мое прощение, — продолжала тетка, — одно, а последствия вашего поведения — другое. Мое личное прощение не должно и не может отвратить этих последствий, и вы, мистер Вардур, вероятно, со мной согласны, — прибавила она.