Анатолий Петухов - Сить — таинственная река

Федор Савельевич крякнул.

— План хороший, — сказал он, — только за болотом десант делиться не станет. Он весь через болото ходить будет, а потом делиться будет. Ихний ероплан над болотом не зря летал. Путь смотрел, куда ходить. А путь из-за болота один: на Нена-мяги..

— Но мы не знаем точно, где именно сброшен десант! — заметил Никифоров.

— А што знать? Ежели бы на этой стороне болота, наши посты услышали бы; ежели к западу, там серковские посты дежурят, к востоку — армейские дозоры до самой Мальменьги. По-моему, за Мярг-со самое пустое место — хорошее для десанту место. Оттуда их ждать надо. И всем нам на Нена-мяги ходить надо…

Дверь распахнулась, на пороге показались Митя и Ленька.

Все поняли, что на третьем посту уже что-то случилось.

Под напряженными взглядами полутора десятка людей Ленька, вытянувшись перед Никифоровым, обстоятельно докладывал о ночном происшествии.

Когда он кончил, с минуту стояла гнетущая тишина. Потом мужики стали передавать друг другу свернутую гармошкой газету, тихо отрывали от нее по листочку, и было слышно, как крупчато шуршала о бумагу махорка.

Никифоров, только что раздавивший свой окурок в жестяной банке, тоже крутил цигарку. Густые седеющие брови его были сдвинуты.

— Ты ничего не прибавил? Ничего не перепутал? — спросил он наконец у Леньки. — Ты хорошо видел, что этот человек поднял винтовку с земли и разрядил ее?

— Все это я видел.

— Н-даа… Этто новость. Это такая новость!..

— Тут всякое можно думать, — подал голос Леваков. — Не попросить ли помощи у солдат?

— Я тоже об этом подумал, — быстро сказал Никифоров. — Предполагать, конечно, можно что угодно. Но не будем гадать… Третий пост я беру на себя. Надеюсь, из Мальменьги подкинут помощь. Ребята остаются со мной. Связными. Штаб — в Коровьей пустоши, у Федора Савельевича. Остальные — по семь человек — на первый и второй пост. На мелкие группы дробиться не будем, рискованно: вдруг Мальменьга не сможет помочь? Старшие: на первом посту Леваков, на втором Зорин. Сорвется с Мальменьгой — пришлю связных, и тогда все сосредоточимся на третьем посту. Если связные не придут, останетесь на местах до шести утра. Пароль — «ребой». Вопросы есть?.. Нет? Тогда все.. Леваков и Зорин! Распределите людей и приступайте к выполнению задания.

…Через четверть часа можно было видеть, как на дорогу из села Куйв-мяги на гнедой лошади вылетел всадник. Низко склонившись в седле, он карьером понесся в сторону Мальменьги. Это был Митя Кириков.

Никифоров сам решил сходить на третий пост, чтобы встретиться с Кривым один на один. Федор Савельевич одобрил это намерение, а Ленька испугался: «Если Кривой предатель, он может убить командира, или сам Никифоров как-нибудь проговорится, и тогда Кривой поймет, что предательство его раскрыто».

Но свои сомнения Ленька не решился высказать вслух. Лишь в последний момент, когда уже в Коровьей пустоши у дома Кириковых Никифоров остановился и сказал: «Ну, я пошел!», Ленька не выдержал:

— Павел Иванович! Возьмите и меня с собой. Я вам не помешаю.

— Нет. Тебе нельзя на посту появляться, — хмуро ответил Никифоров и добавил, чуть-чуть улыбнувшись: — Ты ж больной!

— А я спрячусь, и он ни за что меня не увидит.

— Нет, нет. Так рисковать нельзя.

— Но вы больше рискуете!

— Ты думаешь, рискую? — Никифоров посмотрел в рыжеватые Ленькины глаза и, видно поняв, что творится у парнишки в душе, раздумчиво сказал: — Ладно. До опушки проводишь…

И они пошли — большой, угловатый и грузный Никифоров и сухонький, но жилистый и шустрый, как молодой петушок, Ленька.

— Значит, боишься за меня?

— Боюсь. Если он продался, то что хошь может сделать!

— «Продался»… Это страшное слово. Подозрение в таком деле — самое жестокое подозрение.

Ленька покраснел: как он мог забыть предупреждение Мити — не говорить таких слов!

— А тот, в накидке, и о деньгах что-то говорил, — вспомнил он вдруг.

— О деньгах? Что он говорил о деньгах? И почему ты раньше этого не сказал?

— Так я же не знаю, к чему он упомянул деньги! Мелькнуло слово «деньги», и все. А к чему, зачем, я не понял…

Сейчас, когда отхлынуло волнение и нервное напряжение, когда не нужно было удерживать в голове последнюю не до конца понятую фразу, сказанную Кривым, в памяти неожиданно начали всплывать все новые и новые слова, которые Ленька слышал ночью.

— Они и о Мальменьге что-то говорили. Какой-то отряд то ли должен выйти из Мальменьги, то ли попасть туда…