Фрэнк Бойс - Просто космос

Мистер Бин объяснил нашу задачу так:

— Представьте, что Земля — это конверт, а свечение вокруг нее — клапан конверта. Вам надо проскользнуть под этот клапан — и вы на пути домой. Очень просто. Надо только правильно рассчитать угол. Макс, ты первый.

Макс шагнул к панели и попытался задать направление. На экране есть стрелочка, которая показывает правильный угол; нужно только следить, чтобы модуль продвигался за этой стрелочкой и никуда не отклонялся. Макс бы, может, и уследил, но его папа стоял сзади и бубнил у него над ухом: «Спокойно, Макс, спокойно» — каждые три секунды. Макс, естественно, нервничал все сильнее, и вот, когда светящаяся каемка была уже совсем рядом, на экране все вдруг резко изменилось: Земля закружилась, океаны с континентами перемешались. А потом планета исчезла и монитор погрузился в черноту.

— Как вы видели, — прокомментировала доктор Дракс, — Макс не смог удержать нужный угол…

— Я же тебе говорил: следи за углом, следи за углом, — брюзжал его папа. — Неужели так трудно быть внимательным?

— …и в результате, — продолжала доктор Дракс, — ракета отскочила от земной атмосферы, как гладкий камешек, запущенный вдоль поверхности воды. Между прочим, мой папа прекрасно запускал такие камешки. Его личный рекорд — двадцать отскоков.

В «иллюминаторе» по-прежнему было черно, не считая звезд: видимо, мы уносились в космическое пространство.

— Разве мы не можем вернуться? — спросила Флорида.

— Сейчас нет. Мы потеряли управление.

— Но в конце концов мы же остановимся? Все когда-то останавливается.

— В космосе — не обязательно. Там можно лететь и лететь вечно.

— Верно, — подтвердил Самсон Второй. — Первый закон Ньютона. Если на тело не действует никакая внешняя сила, оно может вечно находиться в состоянии покоя или равномерного прямолинейного движения.

— А если мы уже будем там и вот так же отскочим от атмосферы? — спросила Флорида. — Что тогда?

— Тогда держитесь крепче и наслаждайтесь видами, — улыбнулась доктор Дракс. — Но не волнуйтесь, ничего такого не произойдет. Покажи им, Шэньцзянь.

Доктор Дракс опять настроила монитор, и к панели подошла Шэньцзянь. Пока мы приближались к Земле, она вслух считывала с экрана данные об изменении гравитации.

— Это чтобы мы здесь, в Дракс-центре, точно знали, что она не отключилась, — пояснил мистер Бин. — Многие ведь теряют сознание при входе в плотные слои атмосферы. А бывает, что человек не может двинуть рукой. В космосе он же ничего не весил, и вдруг — хоп! — сразу наваливается такая тяжесть.

В «иллюминаторе» клубились белые облака и голубые моря, такие мирные и знакомые, — но внезапно все исчезло и экран залило ослепительным огненным светом.

— Опять погибли! — взволнованно крикнул Самсон Второй, но Шэньцзянь даже бровью не повела. — Или это имитатор сбоит?

Шэньцзянь продолжала считывать данные.

— Никто не погиб, и с имитатором все в порядке, — сказал мистер Бин. — Огненная вспышка означает, что мы вошли в атмосферу. Скорость полета такая, что атомы на поверхности ракеты теряют свои электроны. Красиво, правда? Конечно, там, на месте, у вас не будет времени оценить эту красоту.

— Гравитация пять, продолжает расти! — громко объявила Шэньцзянь.

— Значит, — пояснил Самсон Второй, — она уже в атмосфере.

— Правильно, — улыбнулся мистер Бин. — Когда летишь домой, Земля держит за руку, как мама. Тут главное — уцепиться покрепче за мамину руку и не отпускать.

Огненное свечение слетело с экрана золотой подарочной бумагой. А сам подарок остался — новенькая голубая Земля.

Пока дети по очереди входили в атмосферу, у меня прямо руки чесались — так хотелось поскорее занять их место. Штука еще в том, что «Пенультима» — этот самый точный ракетный имитатор в мире — на самом деле просто увеличенная версия «Орбитера-IV». То есть игры, в которой у меня всегда были высокие результаты. Даже панель управления точно такая же. В «Орбитере-IV» возвращение в атмосферу — это седьмой уровень. Короче, у меня все мысли были только об игре.

Зато остальные папы на экран даже не смотрели. Месье Мартине заявил, что все это напоминает ему уроки вождения, — и они тут же завели разговор о машинах. Выяснилось, что месье Мартине водит мерседес, а мистер Ксанаду сказал, что у него тоже есть парочка мерседесов, — но это так, для будней. Самсон Первый, как оказалось, предпочитает лендроверы, он ведь живет в пустыне. С этого места все переключились на полноприводные внедорожники, причем говорили о них так, будто соревновались, кто больше вспомнит крутых названий, — мне даже начало казаться, что я тут единственный взрослый.