Наталья Климкова - Необыкновенные истории из жизни Фена и Белка

– А ты что тут делаешь?– задал Белк последний вопрос.

– Что-что… живу я здесь, вот что! Это ты зачем сюда прискакал? – перешел в наступление лис.

Выяснив, что за птица, точнее, что за зверь его новый знакомый, Белк сильно удивился, что свалка вдруг оказалась обитаемой. Но, поскольку он был воспитанной белкой, он обстоятельно рассказал, что именно привело его сюда. Лис выслушал, хмыкнул и сказал, что знает кучу мусора, где иван-чай растет гуще, чем везде, и цветет по-особенному пышно. И он как житель этой свалки готов стать бельчачьим гидом и показать любителю чая дорогу к зарослям. Но взамен, когда настанет зима, он, Фен, сможет приходить к Белку на чай и греться. Белк порылся у себя в рюкзачке и предложил было лису кедровую шишку за труды, но тот замахал лапами так, что ветер поднялся.

– Ну, а истории ты знаешь какие-нибудь? – спросил Белк. – Зима длинная, вечера темные. А книжки я все прочитал.

– Истории… – Фен задумался, потом повеселел. – Будут тебе истории! – пообещал он, – зуб даю!

Белк почесал теперь левую кисточку, подумал, поглядел на Фена и согласился. В конце концов, это же не просто лис, а пустынный лис – если не врет, конечно, – да еще и Потетен!

Это была первая зима, когда Белкан каждый вечер слушал новую историю. Зима была суровой и вовсе не такой, как лис ее себе представлял, поэтому он прибегал к Белку каждый вечер. Иногда Фен, как истинный пройдоха, пытался рассказывать что-то по второму разу. Тогда Белк давал ему в лапы книжку, и Фен читал вслух у очага. Это была первая зима, когда Фен видел настоящие холода. У него отчаянно мерзли лапы и ухи, и Белк достал ему у соседей шарф – повязывать голову. Широкий, чтобы ухи упрятывать. И, само собой, запасы травяного бельчачьего чая они выпили полностью.

Теперь Лис и Белк вместе заготавливают иван-чай, и вообще, как утверждает Лис, они – лучшие друзья. Только в одном их взгляды расходятся.

На вопрос, где они впервые разговорились, они отвечают по-разному. Фен горячо утверждает, что в цветах. Белк улыбается и говорит, что на свалке.

И тогда Фенёк сердится.

Зима выдалась холодной. Впрочем, зима была как зима, просто Фен отчаянно мерз. На улице он прятал ухи и пританцовывал на снегу, а дома даже у очага поджимал лапы и кутался в подаренный ему шарф. Поначалу он проживал в норе, которую сам для себя вырыл. Но, как истинный пустынный житель, он не представлял, какие холода его ожидают, а потому не утеплил ее как надо. Белк смотрел-смотрел на кашляющего и чихающего Лиса, который приходил к нему по вечерам, и предложил переждать зиму у него. Все-таки и дом бельчачий находился не у промерзшей земли, и очаг был хорошим, и печную трубу Белк отремонтировал.

– Захребетником не буду! – решительно сказал Фен, кутая ухи шарфом, чтобы пойти в лес за дровами. Он уже перенес из стылой фенячьей норы нехитрые фенячьи пожитки и теперь собирался приносить пользу, чтобы не жить за просто так.

– Конечно, – согласился Белк, наблюдая за этими приготовлениями и соображая, где же у него были запасные валенки. Фен явно собирался идти по снегу голыми лапами. Но одно дело – пробежать расстояние от своей норы до бельчачьего домика, хотя тоже далеко, а другое – пойти в лес собирать дрова.

– Я вообще могу все! Вот прямо сейчас принесу дров до конца зимы! – объявил Фен и шагнул к дверям.

– Топор хоть возьми! – только и успел крикнуть Белк, а Фен уже скрылся в звенящем от холода лесу.

Он быстро-быстро бежал по насту, удивляясь, что уходит дальше и дальше в лес, а дров все еще не видно. Он думал отбежать недалеко от дома, быстренько собрать дрова и вернуться. Почему-то ему казалось, что они будут лежать на снегу, и их можно будет собирать, как летом шишки с земли. Он даже нашел пару шишек, но дров все не было.

Солнце пошло к закату. Короткий день заканчивался. Воздух стал сиреневым. У Фена зуб на зуб не попадал, шарф по краю оброс бахромой инея, а в кармане болтались лишь две шишки. Ну как с ними домой к Белку возвращаться?

– Эй, чудо! – донесся чей-то низкий голос откуда-то сверху, – Ты кто такой будешь? Чего мечешься по лесу туда-сюда?

Фен поднял голову. На него смотрела большая черная птица.

– Я – тетушка Ворон. Не путай: не Ворона, а Ворон. Мудрый Ворон – мой племянник, ну а я, стало быть, старше и мудрее. А ты кто? Откуда ты взялся?

Фен махнул лапой в ту сторону, откуда пришел. Говорить он боялся. И так было холодно, а если рот раскрыть, то холодный воздух внутрь попадет, и будет еще мерзлявее.