Виктор Голявкин - Собрание сочинений. Арфа и бокс. Рассказы

Кто-нибудь помогите, очень уже непонятливый человек попался.

Петров вдруг предложил:

– Не стоит друг на друга обижаться, право, товарищ Фрулофф. Давайте я вам напишу, если уж на то пошло.

Фрулофф долго смотрел на Петрова.

– На что пошло? – спросил Фрулофф.

– Действительно, непонятливый какой-то, а еще суфлер. Ну, что там у вас такое?

Фрулофф протянул бланк Петрову.

– Нужно взять новый бланк, – пояснил Петров, давайте я возьму.

– Я? – спросил Фрулофф.

– Ну, вы возьмите, все равно.

– Я не возьму, – сказал Фрулофф.

– Что вы хотите, не пойму? Да ну вас, ей-богу, в конце-то концов!

Петров стал раздражаться.

Парнишка в маечке сказал:

– Чего он, действительно, баламутит? Человек для него старается, а он баламутит.

Визгливо сказал, обращаясь ко всем. Но Фрулофф на него никакого внимания не обратил.

Парнишка суетился. Уговаривал:

– Напишут вам. По форме. Ну? Садитесь. Вот сюда. По форме все напишут. Ну?

Тогда Фрулофф повернулся и вышел из конторы. И тут вдруг Петров прочел, что было написано Фрулоффым. Петрова затрясло. От смеха. Он чуть не упал.

Там было написано такое…

И парнишка заглянул. Написанное Фрулоффым его удивило.

– И как это она, в окошечке-то, еще вежливо с ним разговаривала, ничего себе…

Петров сказал:

– Черт знает… слов не нахожу… ей-ей, не могу, ну и ну!

– Да разве можно с таким человеком так долго разговаривать! – не унимался парнишка.

Он выбежал на улицу и крикнул вслед Фрулоффу: – Ты что, одурел?

– Обиделся… – сказал Петров. – Ну, надо же…

– Да, может, он и не суфлер… – вздохнул парнишка.

– А кто же он?

– Ну и суфлеффф… вот те суфлер… суфлер… – Парнишечка вздохнул.

Другие подошли. Прочли. И контора от смеха перекосилась.

От автора: к сожалению, меня тогда не было в этой конторе, и я не знаю, что там было написано.

Жаль…

В возрасте пяти лет я преспокойно прошел по карнизу пятого этажа. Меня в доме ругали и даже побили за то, что я прошел по карнизу. Я убежал из дома и добрался до города Сыктывкара. Там я поступил на работу в порт. Хотя мне было всего пять лет, но я уже крепко стоял на ногах и мог подметать исправно пристань. Мне едва хватало на хлеб, но через месяц я подметал две пристани в день, затем три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять. Через год я подметал двести семьдесят пристаней. Мне стало уже не хватать пристаней, для меня срочно строили новые, но я успевал подмести их раньше, чем их успевали построить. Дело дошло до того, что я подметал те пристани, которые были еще в проекте и которых в проекте не было. Папаша, узнав о моих достижениях, не скрывая восторга, воскликнул:

– Молодец! Пробился в люди.

Две старушки беседуют на углу:

– Ну как, твой сынок уехал?

– Чемодан, понимаешь, ему купили, а он взял с собой рюкзак. Чемодан-то ему оказался не нужен, а деньги-то ведь текут… Куда теперь чемодан-то использовать? Ведь в карман не положишь – торчит в углу комнаты, весь пейзаж портит. День и ночь кошка на нем сидит. Будто для кошки его купили. Все дни чемодан у меня в голове. Чемодан, он чемоданом останется – и ничего для него не придумаешь нового. Если бы, например, стол, или шкаф, или, к примеру, диван какой, так на диване сидеть еще можно. А чемодан не пригоден к этому. Горе мне с чемоданом! Напишу Ваське: мол, приезжай, совершенно его пристроить негде. Загонит меня чемодан в могилу.

– А ты под кровать положи.

– Да ты что, с ума? Для того разве мы чемодан купили, чтобы его под кровать пихать? Упаси бог, лучше пусть чемодан на виду стоит, чем под кроватью пылится. Чего доброго, про него забудешь, так он и простоит там тысячу лет. Ничего себе ты придумала! Эдак выходит, их покупай, а потом под кровать запихивай? Спасибо тебе на здоровье!

– А ты попробуй его на шкаф. Со шкафа небось видно будет.

– Чемодан у меня ведь шире шкафа. Тогда шкаф надо на чемодан поставить. Только не принято так у людей, чтобы шкафы ставили на чемоданы.

– Так что же тебе с ним делать?

– В том-то и дело, что нечего делать. Вопрос ведь в это и упирается. Оттого и мучаюсь. Спать не могу. О чемодане все рассуждаю. Потому что ежели он не нужен, так и покупать его было не нужно. У меня во всем должен быть порядок. И чемоданы на месте, и все как положено.

– Да, тяжелый вопрос.

– А я об чем? Конечно, тяжелый. Кабы легкий был – делов-то мало. С чемоданом этим мозгами закрутишь. Поди попробуй управься. Так, глядишь, каждый себе чемоданов накупит… А к чему они? Ясное дело, что ни к чему.