Гелена Воланская - Тайна

Отец! Отец!

Это об отце написано. Будут судить тех, кого арестовали после демонстрации в Поважской Быстрице. В статье не было названо имя отца, но и так все ясно. Из груди мальчика вырвался стон, на стол закапали крупные слезы. Какие могут быть сомнения? В газете черным по белому напечатано, что скоро начнется процесс над коммунистами. Их называют преступниками, врагами общества и государства. Ругают их и по-иному, но Ондра не понимает и не хочет понимать эти слова.

Отец его никакой не преступник. Кому это знать, как не Ондре! Все хорошие люди с уважением вспоминают о нем, говорят, что он справедливый, честный и смелый. Все, что написано в газете, — это сплошное вранье, а люди, которые не знают отца, прочтут и поверят.

Однажды, когда Ондре не удалось ничего заработать на вокзале, он решил продавать газеты. Но он ведь понятия не имел, что они так врут!

«Обязательно надо ее сжечь, пока мама не вернулась», — подумал мальчик.

Огонь в печке почти совсем погас. Ондра изо всех сил принялся дуть. Когда угли снова разгорелись, он бросил на них газету, и она, ярко вспыхнув, моментально сгорела.

Возня у печки немножко успокоила Ондру, и он вспомнил о своих товарищах. Вчера он напрасно прождал их целый день. Наверно, директор приказал всем школьникам идти на площадь. Но сегодня-то они непременно явятся. Ондра разложил на столе книги и тетради. Он постарается хорошо учиться. Отец будет им доволен, когда вернется. А вернется он очень скоро. Отец, конечно, сумеет доказать судьям, что он не разбойник, и выиграет процесс. Через две недели он будет дома. Это значит — всего через четырнадцать дней! Маме больше не придется так много работать, а Ондра снова пойдет в школу. По воскресеньям у отца опять будут собираться друзья, он будет играть с ними в шахматы, а мать, вооружившись иголкой, сядет рядом — чинить белье, как раньше.

«Придется, Ондришка, покупать тебе железные рубашки», — улыбнется она отцу и погрозит пальцем.

Отец, не отрывая глаз от шахматной доски, кивнет:

«Да, пожалуй, придется…»

На лестнице послышались осторожные шаги. Ондра бросился к двери и распахнул ее пошире, чтобы осветить полутемные сени. Впереди шла Зузка, за ней Лацо и Иван. В комнате сразу стало шумно и весело. Ондра совсем не сердился на ребят за то, что они вчера его обманули. Если бы он ходил в школу, ему тоже ведь пришлось бы идти на митинг.

Ребята, не мешкая, принялись делать уроки. Иван прочел задачу, мальчики записали ее. Зузка пристроилась рядом с Ондрой и то и дело заглядывала в его тетрадь. Кому же, как не ей, пятикласснице, подобало быть учительницей. Мальчики единодушно признали за ней это право, и все-таки Лацо беспокойно ерзал на стуле. Ему было немножко обидно, что Зузка все время сидит возле Ондры и не обращает внимания на других учеников. Можно подумать, что Лацо для нее кто-то посторонний и не живет с ней в одном доме.

А Зузка увлеклась своей ролью. Полуоткрыв рот, она сосредоточенно следила за тем, как Ондра выводил цифры на бумаге, и одобрительно кивала головой.

— Ондра решил первым! — воскликнула она.

Столь явное предпочтение, оказанное Ондре, оскорбило Лацо.

— Я раньше его кончил, да ты не глядела в мою сторону.

— Покажи, что у тебя, — Зузка протянула руку за тетрадкой.

Стараясь придать строгое выражение своему лицу, она внимательно просмотрела решение задачи и вернула Лацо его тетрадку:

— Ничего. Ты тоже решил правильно. А как у тебя, Иван?

Учительница проверила тетрадь Ивана и осталась довольна.

Ребята перешли к следующему упражнению. Зузка снова подсела к Ондре, ее левая косичка упала к нему на плечо. Лацо это сразу заметил. Теперь Ондра в самом деле первым решил пример. А у Лацо цифры мелькали перед глазами и разбегались во все стороны, он никак не мог их подсчитать.

— Ну и черепаха же ты, Лацко! — издевалась безжалостная Зузка. — Ведь задача совсем пустяковая.

— Я знаю, что пустяковая. Просто я думал о другом, — вскипел Лацо.

— А зачем отвлекаешься во время урока? — рассердилась Зузка.

Лацо захотелось всем показать, как быстро он умеет считать, но второпях он посадил в тетради кляксу. Зузка расхохоталась, а Лацо ничего не сказал, только надул губы. Он досадовал на Зузку. Надо поступать по справедливости. А она ведет себя не по-товарищески. Иван посочувствовал Лацо и дал ему свою промокашку. Ондра тем временем подбросил угля в печку и вернулся на свое место.