Юрий Томин - Нынче все наоборот (Журнальный вариант)

— Как же я могу постоянно, — вздыхая, сказала мама. — Если я вечером работаю, он же один целый день. Да по правде сказать, он других и не хуже. Вот только с пылесосом конечно нехорошо получилось…

— Сегодня — пылесос, завтра дома из ружья начнет стрелять…

— Да у нас ведь ружья нет.

— Найдет, — уверенно сказала соседка. — Они, если надо, что хочешь найдут. Мы лучше давайте вот что сделаем… Уж я для вас как соседка… Буду за ним присматривать, пока он один остается. А вы ему накажите, чтобы он меня, значит, слушался. Так оно для всех лучше будет.

Мама задумалась.

«Не соглашайся! — взмолился про себя Юрка. — Ну, не соглашайся же! Я уж лучше на «отлично» буду учиться! Ведь она мне жизни не даст!»

— Ну, что ж… — сказала мама. — Если вам не затруднительно…

Юрка понял, что немедленно, сию же секунду он должен что-то сделать. Еще мгновение — и они договорятся, и тогда не будет ему покоя ни днем, ни ночью. Он огляделся и увидел велосипед, с незапамятных времен висевший на стенке на двух гвоздях. Велосипед был старый и ломаный. Говорили, что он остался от прежних жильцов, но снять его почему-то никто не решался, и соседка аккуратно перевешивала его при каждом ремонте.

Юрка ухватился за колесо, рванул его на себя и бросился в комнату. За спиной у него раздался скрежет, потом что-то грохнуло и зазвенело, будто на пол уронили стопку тарелок. Одновременно послышались крики и торопливые шаги.

Юрка запер дверь на ключ и застыл возле нее, соображая, откуда мог взяться этот стеклянный звон.

А звону-то было откуда взяться. Юркино проклятое счастье и на этот раз сделало свое дело. Велосипед, вместо того чтобы свалиться на пол, сорвался с одного гвоздя и закачался на втором, словно маятник. На первом же качке он сбил зеркало, висевшее поблизости на стене.

— Господи! — услышал Юрка соседкин крик. — Что я говорила!

Вслед за тем задергалась дверная ручка и голос соседки заполнил Юркины уши:

— Ты зачем зеркало разбил, фараон?! Открой сейчас же!

«Какое зеркало? — с испугом подумал Юрка. — При чем тут зеркало?» Но тут же он вспомнил, что зеркало висело рядом с велосипедом, понял, что случилось, и понял также, что терять ему уже нечего.

— Я еще из ружья стрелять буду! — заорал Юрка. — Открывайте сами, если вам нужно!

— Открой! Не откроешь — хуже будет! — послышался голос матери.

— Хуже не будет! — снова заорал Юрка. — Пускай хуже будет!

И, как бы в подтверждение Юркиных слов, в коридоре снова послышался грохот и испуганные крики соседки и мамы. Это велосипед, которому надоело качаться на одном гвозде, упал на пол.

На другой день Славик пришел в школу рано.

Встал он, как всегда, в восемь часов. Мама уже ушла на работу. На кухонном столе стоял завтрак, а к стакану с молоком была прислонена записка: «Слава, папа хотел поговорить с тобой утром. Разбуди его, когда встанешь».

«Как бы не так!» — подумал Славик, сообразив, что отец вчера вернулся домой поздно и времени на воспитание сына у него уже не хватило.

По привычке Славик взялся было за кран, но вода полилась с таким плеском, что кран тут же пришлось закрыть, чтобы не проснулся папа. Уж лучше ходить немытым, чем с утра выслушивать всякие неприятные слова. Конечно, не сегодня, так завтра разговаривать с отцом придется. И все же такие дела лучше откладывать на потом.

Славик выпил стакан молока, сунул в портфель кусок булки с колбасой и на цыпочках пошел к двери. Он старался идти тихо, но чем больше старался, тем сильнее скрипел под ногами пол.

Славик уже добрался до двери и взялся за ручку, когда из отцовской комнаты послышался сонный, совсем не дикторский голос:

— Ты уже встал? Ну-ка, загляни на минутку.

— Я еще не встал, — крикнул Славик и выскочил на лестницу.

Славик несся вниз со стремительностью кошки, убегающей от волкодава. Он уже грохотал каблуками на последнем пролете, когда на их этаже у перил возникла фигура отца в трусах и майке.

— Вернись, хуже будет! — пригрозил отец.

Но Славик уже не слышал его. Он даже не увидел, как на площадку вышла соседка и отец в ту же секунду съежился и скользнул в дверь, будто втянутый сквозняком.

Вот почему, когда Славик подошел к школе, там еще никого не было.