Евгения Ярцева - Соло на водонапорной башне Юмористическая повесть

Максим тем временем соорудил себе юбочку из лопухов, как у Вани. А Витёк воткнул за ухо воронье перо. Они с Лёшей начали швырять в Ваню и Максима стебли, точно копья. А те защищались лопухами, как щитами.

Откуда-то выкатились на великах Богдан с Артёмом. И, наверное, решили, что происходит немыслимая в дачном посёлке, да и вообще в природе, междоусобная война дикарей с индейцами. Оба так засмотрелись, что не заметили, как некто подкрался к ним с пригоршнями грязи…

— Будьте здоровы! — только и сказал Ник их чумазым физиономиям.

Мимо них пронеслось что-то похожее на оживший куст и набросило на каждого по вьюну. Да это ж Сеня! С головы до ног обвешанный сорняками! Э, а иммунитета-то у него нет, спохватилась Соня. Остальные тоже спохватились, окружили Сеню и перемазали ему не только лицо, но и шею. На случай самой опасной эпидемии.

И вот тут случилось кое-что пострашней любой эпидемии. Тёмно-серая гимнастёрка показалась из-за поворота! Все невольно пригнулись, Олька зажмурилась, Кристина прикрыла уши…

Но Дмитрий Палыч лишь озадаченно глядел на чёрные лица, на юбочки из лопухов, на Сонины африканские косички:

— А вы, это… кто? — он охлопывал гимнастёрку, шарил в карманах брюк — очки куда-то подевались.

— Мы делегация негритянских докторов наук, — бойко ответил Ник.

— Хм… — Дмитрий Палыч прищурился на его белеющие уши. — А почему вы так хорошо говорите по-русски?

— Мы — русские негры, — ляпнул Ваня.

— Русские негры? — задумчиво переспросил Дмитрий Палыч. — Хм. И что же вы тут делаете?

Сеня с облегчением расправил плечи:

— Мы проводим… — а Дмитрий Палыч как раз нащупал очки в заднем кармане и водрузил их на нос. Сеня прикусил язык.

— …грязелечение, — закончил вместо него Ник. — Полечиться не желаете? От полиомиелита, гепатита, конъюнктивита?

Глаза Дмитрия Палыча за стёклами очков так засверкали, что стало ясно — конъюнктивита у него нет. Ник перешёл на редкие болезни:

— А чёрная оспа, к примеру, не донимает? Холера? Чума?..

— Ссс… ссс… — Дмитрий Палыч пытался заговорить. Казалось, он сейчас задохнётся. Хоть зови на помощь! Соня беспокойно оглянулась… и в окне угловой дачки увидела Санька.

Санёк хохотал! Он совсем раскис и держался за подоконник, чтоб не упасть. Но всё-таки сполз на кресло рядом с окном и продолжал хохотать, дрыгая ногами.

Неразлучная троица уже удрала с третьих дач, Богдана с Артёмом как ветром сдуло, остальные тоже улепётывали.

— С-с-соблюдать чистоту! — оглушительно выстрелило из Дмитрия Палыча.

— Один мой знакомый… — тут же начал Ник, Соня зажала ему рот, но он оттолкнул её руку, — …соблюдал чистоту, день и ночь тёр свой пол железной шваброй…

Соня с Сеней схватили его за локти и поволокли прочь.

— …и протёр в нём дырку!

Соня с Сеней быстро тащили его по тропинке, но он продолжал выкрикивать через плечо:

— А на нижнем! Этаже! Жили страшные! Грязнули!

Вывернулся от них и, сложив руки рупором, прокричал:

— И ГРЯЗЬ КА-АК ПОЛЕЗЛА!!!

…Втроём они сидели в высоченной крапиве у забора Дудкиных и ждали, когда Дмитрий Палыч уйдет. Сеня высунул из крапивы чёрное лицо, осмотрелся:

— Всё, его нету!

Вылезли, глядь — Санёк гуляет на улице!

— Ты что, сбежал из дома? — спросила Соня.

— Нет, меня бабушка отпустила, — ответил Санёк хвастливо.

— А как же твой насморк?

— ПРОШЁЛ!

— Когда?!

— А когда вы тут: «Уа-уа-уа-уа-уа-уа-уа-уа-уа-уа!», «И-и-и-и!» Я так смеялся, что чуть не… ну, в общем, я пошёл в туалет, чтобы высморкаться, чувствую — никакого насморка!.. Бабушка считает, это от капель.

Но Ник считал иначе:

— Во грязь, а? НА РАССТОЯНИИ ВЫЛЕЧИЛА ЧЕЛОВЕКА!

У тёти Лены есть бесценное качество: она никогда не воспитывает чужих детей. Знаете, бывают взрослые, которые так и норовят тебя пристыдить, если носишься, шлёпаешь по лужам или громко хохочешь. Им не по вкусу, когда другие радуются жизни. А тётя Лена не то что слова — взгляда косого не бросит. Это её свойство как нельзя кстати пришлось сегодня, когда она открыла дверь на террасу и очутилась лицом к липу с Ником. Что касается его лица — оно было чёрным, как дяди-Костины парадные ботинки, блестевшие на тумбочке под вешалкой; и выглядел он, честно говоря, так, будто только что совершил экскурсию в преисподнюю. Лицо же тёти Лены выражало райское спокойствие, словно она каждый день встречает у себя на террасе личностей, смахивающих на выходцев из Тартара. С полминуты тётя Лена безмятежно созерцала Ника, потом вопросительно обернулась к Соне с Сеней, которые успели отмыться от лечебной грязи.