Даниил Курсовский - Новый друг. Часть 2

— И еще они как-то странно время от времени шутили об Амазонке и амазонских джунглях. — вспомнила моя мама. - Гуляем мы по лесу, например, и вдруг у какого-нибудь лесного ручья Саша говорит: «Да, Павлик, это тебе не Амазонка!..»

— Или, например, увидит Павлик ужа и говорит Саше: «Да, Саша, это тебе не анаконда!..»

— Я понял!.. — радостно закричал я. — Наши папы были секретные исследователи Амазонки!.. И вот они уехали туда, и.. это..

— …там их проглотила анаконда!.. – с мрачной усмешкой закончила тетя Света.

— Света, не пугай детей всякими ужасами! — одернула ее моя мама. — И вообще, вспомни наших ребят!.. Да разве они позволили бы какой-то жалкой змее себя проглотить?..

— Они бы сами ее проглотили!.. – выдала тетя Света.

Видно, мрачно шутить ей понравилось.

— В общем, получается, наши папы вас бросили?.. — жалостливым голосом спросил Женька.

— И нас вместе с вами… - пробормотал я.

— Нет, лапоньки, нет!.. — утешила нас тетя Света. — Просто с ними что-то произошло.

— Что-то такое, что помешало им ответить на наши звонки, и на наши письма.

— Но я продолжаю думать, что они живы… — сказала моя мама.

— А я продолжаю верить, что когда-нибудь мы снова увидим их… — добавила тетя Света.

И наши мамы снова немного помолчали.

— Ну ладно, хватит воспоминаний! – уже другим голосом воскликнула тетя Света. — У нас тут озеро, пляж, так что предлагаю всем сначала искупаться, а дальше видно будет!..

И наши мамы вмиг разделись.

Оставшись совершенно голенькими, они сладко потянулись…

И вдруг Женька закричал:

— Натура! Потрясающая натура!.. Постойте так немножко, хотя бы пять минут!..

И он с неимоверной скоростью подбежал к джипу, открыл багажник, вынул из своей сумки бумагу, карандаши, уселся в позе лотоса на песок и принялся лихорадочно зарисовывать наших мам.

А они послушно застыли, вытянувшись перед нами в лучах яркого солнца.

Я-то не мог их рисовать. И я не смотрел за тем, как рисует Женька. Я любовался своей мамой. Ну и тетей Светой, конечно.

Они были сейчас такие красивые!.. Они были такие естественные!.. У них были такие замечательные фигуры!.. И еще они были очень похожи, как сестры. Если и не родные, то двоюродные точно.

Я знал, что нашим мамам завидуют очень многие их сверстницы. Белой, черной и серобуромалиновой завистью. Еще бы!.. В свои почти тридцать наши мамы выглядят как юные девушки. У них тонкие талии, стройные ножки, замечательные попки и очень, очень красивые груди.

Вот на груди-то своей мамы я и сосредоточил свой взгляд, чувствуя, что я хочу сначала не купаться, а приложиться к ней!..

Между тем мамы устали стоять как изваяния. В их красивых позах появилась напряженность.

— Ну, долго еще?.. — почти простонала тетя Света.

— Все!.. — заявил Женька. — Мне нужно было только схватить общее впечатление. Вот, можете посмотреть!..

Мама и тетя Света тут же подбежали к Женьке и принялись разглядывать его набросок. Я тоже подошел.

Всегда удивляюсь, как это с помощью одного только карандаша и белой бумаги Женьке удается так тонко изображать все то, на что падает его творческий взгляд?.. Конечно, у них в школе искусств обнаженной натуры не бывает, но они часто ходят на этюды в парк, и оттуда Женька приносит просто великолепные зарисовки и пейзажики. Листочки, бабочки и деревья у него как живые!..

Вот и сейчас на его рисунке мы все увидели не только наших мам во всей их, как говорится, первозданной красе, но и тот свет, который озарял их снаружи и наполнял изнутри, а еще ту энергию и любовь, которой они были полны всегда.

И было в этом рисунке еще что-то – что-то особенное, присущее только этому дню и только этому моменту. Это была какая-то удивительная надежда, какое-то чуткое ожидание, которые как будто бы должны были вскоре оправдаться…

— Боже мой, Светочка! – воскликнула моя мама. — Твой сын прямо настоящий Микельанджело!. Ты тут вылитая мадонна!

— От мадонны слышу! — отозвалась тетя Света, слегка розовея от похвалы.

И, не сговариваясь, мама и тетя Света почти одновременно чмокнули Женьку в обе щеки.

При этом мамина грудь оказалась совсем рядом с моим лицом. И я, само собой, не удержался, и тут же охватил мамин сосок губами. И еще я ее обнял, чтобы она не могла разогнуться!..

— Ну уж нет, милый! — засмеялась мама. — Сначала искупаемся! А то я вся потная. И потом уж я тебя покормлю!..

И мама довольно чувствительно шлепнула меня по попе.

Вот она — жизнь! От поцелуев до шлепков — один шаг!..