Александр Ампелонов - Специальный приз

За две недели до начала весенних каникул назначили классный час.

— На повестке дня успеваемость Юры Гуляева, — объявила Светка Севостьянова, староста нашего класса. Она устроилась за учительским столом, а Надежда Ивановна, классный руководитель, пересела на третью парту.

Я заткнул уши и отвернулся к окну. С крыши котельной свисали длинные блестящие сосульки, солнце разыгралось и пекло, как летом, угрожая к вечеру превратить наш каток в обыкновенную лужу.

Светка продолжала:

— Ребята, кто возьмется помочь Гуляеву по алгебре? В четверти у него намечается двойка.

Все молчали.

— Желающих нет, — сказал я.

— Не понимаю, Юра, почему ты так плохо думаешь о своих товарищах? — Надежда Ивановна встала и внимательно обвела всех глазами.

Добровольцев по-прежнему не было.

И вдруг… вдруг кто-то на последней парте совершенно спокойно, как будто разговор шел о дежурстве в столовой, сказал:

— Я могу помочь Гуляеву…

Голос принадлежал Наташке Сизовой. Она пришла в наш класс всего два месяца назад, в начале третьей четверти, и ничем особенным отличиться еще не успела.

Игорек Самсонов, мой друг и сосед по парте, ехидно заметил:

— Все ясно!

Я толкнул его под партой коленкой и сказал:

— Я в буксирах не нуждаюсь!

Надежда Ивановна пожала плечами:

— Не понимаю тебя, Гуляев. По-моему, ты должен быть благодарен Наташе за то, что она хочет тебе помочь.

Класс загудел. Обычно к отстающим прикрепляют отличников, а Сизова никакая не отличница: только вчера схватила по русскому трояк.

В коридор я выскочил первым. Игорек следом за мной. На три часа у нас был назначен решающий матч с командой соседнего ЖЭКа.

В раздевалке, как назло, оказалась длинная очередь.

По лестнице, ловко избегая столкновений с пролетавшими справа и слева мальчишками, торопливо спускалась Сизова. Заметив, что мы с Игорьком застряли в очереди, она замедлила шаг и, не торопясь, спустилась в вестибюль.

— Смотри, твоя гимнастка идет! — хихикнул Игорек.

Наташка занималась гимнастикой и недавно на городских соревнованиях получила второй взрослый разряд.

Сизова подошла к нам, в руках у нее была записная книжка.

— Юр! Сегодня надо обязательно позаниматься. Скоро контрольная, и двойку можно сразу закрыть.

— Сейчас не могу, — отрезал я. — У нас хоккей.

— Какой хоккей?

— Обыкновенный. С командой третьего ЖЭКа.

— А перенести его нельзя?

— Нельзя. Не видишь — весна? Через неделю уже льда не будет.

— Хорошо, — подумав, согласилась Сизова. — Дай мне свой адрес, я приду вечером.

Я молчал.

— Ты что — глухой? — спросила Сизова.

— Может, и глухой. Тебе какое дело?

— Пожалуйста, не груби, — обиделась Сизова. — Не хочешь со мной заниматься, так и скажи.

— Ладно, записывай, — влез в разговор Игорек. — Он живет в пятиэтажке на девятом этаже.

Сизова захлопнула блокнот и сухо заметила:

— Ценю остроумные шутки.

Мы вышли на лед в три часа.

У соседей самая хорошая коробочка во всем районе, с настоящими бортами, не то что у нас. В прошлом году у нас тоже была площадка. Борта мы сделали из старых щитов, которые валялись на стройке. Мы думали, они никому не нужны, но начальник ЖЭКа сказал, что наша самодеятельность ему не нравится, и забрал щиты. Теперь вместо бортов у нас сугробы, ворота только настоящие.

Первый период мы начали отлично, несмотря на то что в команде противника оказалось два девятиклассника. У них, единственных, была полная форма — шлемы, краги и зеленые мастерские клюшки. Раньше они жили в центре города и выступали за команду, которая играла на приз «Золотая шайба».

Игорек носился по льду как метеор. В первом периоде он забросил две шайбы. Одну с пятачка, другую — прямо с синей линии. Потом у меня получился удачный щелчок, и счет стал 3:3.

Второй период тоже проходил нормально, пока среди зрителей не появилась Сизова. Первым ее заметил Игорек, и сразу начались фокусы. Он вдруг стал грубить, сбивать всех с ног, пытаясь прорваться к воротам в одиночку.

Игра расклеилась, и скоро счет сравнялся: 3:3. Я уже собирался подъехать к Сизовой и объяснить ей, что девчонкам здесь делать нечего, но она вдруг исчезла так же неожиданно, как и появилась.

Игорек успокоился, заиграл в пас. В последнем периоде мы забили четвертую, решающую шайбу.

Открыв дверь своим ключом, я на цыпочках подошел к стенному шкафу, чтобы незаметно спрятать в нем коньки и клюшку. В большой комнате работал телевизор и ярко горела люстра, будто у нас были гости. В коридор выглянула мама.