Елена Летучая - Приключения волшебника Лексикона

И первое, робкое, как тонкий лучик, слово, всплеснув серебряными руками, вспорхнуло в воздух.

Древние люди, принюхиваясь, озирались по сторонам, незримое слово пролетело между ними и, мелодично прозвенев бубенчиком, шепнуло серебристым голоском своё имя.

– Кра-со-та… – тонко пропело оно.

Древние люди, перестав озираться, молча переглянулись, а серебряное слово, вдруг тускнея, обессиленно опустилось на василёк.

Это сейчас слова сильны, и оттого, что их произносит множество людей, они не исчезают, как летние цветы осенью, а тогда, в древности, кроме одного-единственного первого слова никаких не существовало, и если бы его никто не произнёс, то оно могло безвозвратно растаять!

Волшебник ринулся вперёд, подхватил слабеющее слово и горячо зашептал ему:

– Ты сможешь, попробуй ещё раз! Собери все силы, один только раз! Ведь если ты не сможешь, то никогда, понимаешь, никогда может не начаться речь!

Нежное, зыбкое, как паутинка, слово вскинуло на него свои прекрасные глаза, опёрлось тонкими ручками на его ладонь и, собрав последние силы, взлетело вновь. Бубенчик едва держался в его слабеющих пальцах.

– Кра-со-та… – то ли шепнуло, то ли выдохнуло оно и, как лепесток кружась, принялось опускаться на траву. Казалось, гибель его была неминуема, ещё мгновение и – конец…

Но один из древних людей вдруг поскрёб толстыми пальцами живот, осмотрелся и неуверенно пробурчал:

– Кра-то-та.

Прячущийся за кустом волшебник прижал к груди ладонь, а слово, будто к нему вернулись силы, слегка шевельнулось. Второй древний человек потрогал цветок и немного удивлённо ответил первому:

– Кра-сота…

И тут древних людей словно озарило!

– Красота, красота! – наперебой закричали они, пускаясь в пляс.

Забыв о дубинках, тыча во всё пальцами и крича во всё горло «КРАСОТА», они помчались в сторону леса. Обретшее силы слово, звонко потряхивая бубенцом, кружилось вокруг них! Волшебник, ликуя, подпрыгивал и подбрасывал в воздух ромашку!

Он не ошибся, не ошибся с выбором первого слова, которое создал!

И верно – в древние времена вокруг людей была только природа, которая, как известно, всегда красива потому, что в ней нет ничего лишнего. А лишнего тогда быть не могло, его ещё понаделать не успели.

Неделю возле своей пещеры, перебивая друг дружку, древние люди учили новому слову многочисленных родственников.

Слову, конечно, от этого покоя не было, но оно не уставало! Напротив, радостно перепархивая от одного человека к другому, позванивало бубенцом, то тут, то там шепча своё значение…

И все – братья, сёстры, племянники, тётушки, кузены, дети и даже столетний дедушка в давно не модной шкуре какого-то ящера – на разные лады произносили это замечательное слово, до ушей улыбаясь и радуясь.

Прячущийся за кустами волшебник радовался и улыбался не меньше, но как-то в полдень, когда всё племя отдыхало в тени, со стороны озера раздался девичий визг, а к волшебнику подлетело слово и, не здороваясь, выпалило:

– Что-то произошло! – зазвенело оно своим бубенцом и, хватая волшебника за руку, потянуло за собой. – Там, у озера! Скорее!

Волшебник и слово оказались у озера первыми, племя ещё не подоспело. У воды стояла одна из племянниц и, прижав к лицу руки, рыдала, рычала и взвизгивала.

– Смотри! – воскликнуло слово. – Смотри! – и, грациозно подлетев к девице, мелодично позванивая своим бубенчиком, пропело: – Кра-асота!

Девица же отмахнулась от слова, как от комара, отняла от лица руки, посмотрела в озеро и зарыдала сильнее, чем прежде!

– Вот, вот, – испуганно прижимая к груди бубенчик, заговорило слово. – Я всё правильно делаю, всё как обычно…

– Не волноваться – вот что нам прежде всего нужно, – ответил несколько взволнованно волшебник. – Но скажи, девушка принялась рыдать, когда шла к озеру?

– Нет, – ответило слово, помотав серебристой головкой, – когда наклонилась напиться…

– Ах вот в чём дело! – воскликнул волшебник. – Тогда начинаю понимать…

– Но что же, что? – быстро и не менее взволнованно начало повторять слово. – Я…

– Ты совсем ни при чём, – ответил волшебник, повышая голос, чтобы перекричать рычание и свист всего племени, которое с дубинами и камнями высыпало на берег озера защищать свою родственницу. – Ты ни при чём, это она, она сама…

– Что? – кричало слово, оттеснённое рычащей толпой.

– Когда она наклонилась попить воды, – закричал в ответ, сложив руки рупором, волшебник, – то увидела в озере своё отражение!