Петра Соукупова - Бертик и чмух

– Твоя мама сказала, что ты любишь животных, – говорит одна из рыжих. Кажется, Андула. – У меня есть кролик.

– Бертик, ты такой высокий! Неужели тебе всего девять? – говорят все.

Конечно, я же самый высокий в классе. И самый худой, наверное. Я похож на папу, у меня тоже маленький нос и куча веснушек, но, к счастью, я не рыжий.

– Какие у тебя красивые длинные волосы, – говорит мама Пепана и Геленки. И вторая мамаша тоже принимается нахваливать мои волосы. Волосы у меня и правда почти до плеч. Главное, закрывают уши, а то они слишком оттопыренные – тоже как у папы. Короткие волосы я не ношу с детского сада, я бы выглядел по-дурацки. Но и не слишком длинные они, чтобы не быть похожим на девчонку. Я чувствую, что все на меня пялятся, это довольно неприятно. Меня уже всё тут страшно бесит.

Мама, видимо, поняла, потому что сказала, что скоро за стол, а нам надо ещё взять вещи из машины и устроиться. И мы втроём идём за вещами, а остальные дети куда-то уходят.

Дом большой. Внизу кухня со столом и просторная комната, в которой живут Вахи. А наверху, на втором этаже, ещё две комнаты; одна – для нас троих. Это тоже тупо, я не хочу жить с Рихардом в одной комнате. Но потом мне приходит в голову, что чем-то это даже хорошо: проще будет подстроить ему какую-нибудь гадость. Чтобы они знали, что надо было оставить меня у папы, а раз уж я вынужден быть тут, ничего хорошего из этого не получится.

Я послушно плетусь за ними наверх и тащу свою сумку. Она тяжёлая, приходится волочить по полу. Бегемот предлагал понести, но я отказываюсь. Лестница крутая, а сумка тяжеленная. На верхней ступеньке стоит мама и смотрит на меня грустно, но меня этим не проймёшь. Мама в последнее время постоянно смотрит на меня грустно, это у неё такое оружие. Мама на меня никогда не кричит и уж, конечно, не поднимает руку, но, если я вредничаю, она становится грустная. Мне не нравится, когда она грустная, и она же сама во всём виновата, это я должен на неё смотреть грустно за то, что она уже не живёт с папой. Что больше любит Рихарда. Но я не умею смотреть грустно, я умею только зло. Мама всегда повторяет: «Не смотри на меня, как папа», – а я рад, что похож на него.

Бегемот переодевается наверху. Вообще-то он уже не такой толстый. Из-за мамы он сидит на диете и по утрам бегает. И стал почти нормальным. Но когда они познакомились, он был такой жирный, противно было смотреть. А сейчас у него кожа болтается. Может, я даже теперь переименую его в Шарпея.

Понятное дело, Бегемотом я называю его только про себя, а вслух никак. Если бы мне приспичило, я сказал бы «Рихард», хотя знаю, что им с мамой больше нравится «Риша», как все говорят.

Я оставляю наверху вещи, и мама велит мне идти к детям на улицу. Мне неохота, но Рихард предлагает во что-нибудь с ним поиграть, – уж лучше тогда к детям.

– Попинаем мячик? – спрашивает Пепан. Я качаю головой.

– Я не умею играть в футбол.

– В смысле – вообще? – спрашивает Пепан.

Я пожимаю плечами.

– Ну, не особо.

– Блин, ещё одна девочка, что ли? – говорит Пепан и уходит с мячом к своему папе; они сразу начинают пинать мяч. Вообще не понимаю, что все находят в этом футболе. В школе на физкультуре я всегда стою на воротах, но и это совсем не весело.

Рыжие устроились на лавочке за домом играть в куклы. Маленькая Геленка крутится рядом.

Я стою поодаль и наблюдаю. Вот вляпался: что мне тут с ними делать?

– Берт, иди сюда, – зовёт меня Андула.

Я подхожу с независимым видом.

– Берт, хочешь посмотреть на моего кролика? Мне его бабушка отдала, его зовут Винни. Хорошее имя для кролика, правда?

– Хм…

– Хочешь посмотреть?

Я пожимаю плечами. Посмотреть хочется, конечно, – зверей я люблю. Правда, крупные лучше, чем какой-то жалкий кролик.

Кролик забился в дальний угол клетки и не собирается вылезать. Девочки пытаются его выманить, но у них не получается. А я бы, наверное, справился, я умею обращаться с животными.

– Я попробую, – говорю я, но Зузана возражает, что к чужому он точно не пойдёт, наоборот испугается. Я ей говорю, чтоб не лезла не в своё дело.

– Пойдём играть в школу? – спрашивает Геленка.

– Глупость какая – на каникулах играть в школу, – смеюсь я.

– Школа – это круто! Я хочу в школу, – говорит Геленка.