Владислав Крапивин - Мушкетер и фея

А что сказать?!!

И в этот отчаянный миг появился Шпуня!

Дорогой, милый спаситель Шпуня! Джонни разом простил ему все пакости! Потому что Шпуня вместе со своими индейцами прошел совсем рядом и довольно громко сказал приятелям насчет жениха и невесты.

Джонни поднял голову. Все встало на свои места. Катя смотрела растерянно, а Джонни смело глянул ей в лицо и улыбнулся.

– Подержи, пожалуйста, – попросил он и протянул Кате альбом, сумку и шляпу.

Потом догнал Шпуню и вежливо предложил ему пройти в угол за вешалки.

Через полминуты в углу возникло стремительное движение, от которого пальто на вешалках закачались и замахали рукавами. Потом оттуда торопливо вышел Шпуня, он прижимал к носу ладонь. Чуть погодя вышел Джонни. Он продолжал улыбаться и незаметно потирал правую щеку.

Катя ждала.

– Мы немножко поговорили со Шпуней, – объяснил Джонни.

Катя деликатно не заметила, что скула у него слегка потемнела.

– Какой замечательный альбом, – сказала она, отдавая Джонни имущество.

– Он, наверно, замечательный, – откликнулся Джонни. – Только зачем он мне?

– Разве ты не собираешь марки? – удивилась Катя.

Джонни считал собирание марок занятием легкомысленным и бесполезным. Он хотел примерно так и ответить, но спохватился.

– А ты собираешь?

– Конечно! Я всякие собираю: про зверей, про цветы, про знаменитых людей. Наши и заграничные. У меня больше тысячи.

– Тогда бери! – радостно сказал Джонни.

– Ну что ты! Это же твоя награда…

– Зачем мне такая бесполезная награда? А тебе пригодится.

Катя посмотрела на Джонни, на альбом, потом опять на Джонни. Вздохнула и покачала головой.

– Нет, я так не могу.

– Но почему? – отчаянно спросил Джонни.

– Ну… Не знаю… Давай меняться на что-нибудь!

– Давай! – обрадовался Джонни. – Хоть на что!

– Ты что-нибудь собираешь?

– Автомобильчики. Знаешь, такие модельки. У них мотор и багажник открываются.

– А какие автомобильчики? Современные или старинные?

– Всякие, – соврал Джонни. Старинных у него не было.

– У меня есть один, – обрадовалась Катя. – Смешной такой, на коляску похож. На них еще до революции ездили. Меняем?

– Давай… А как?

– Очень просто. Пойдем сейчас ко мне, и посмотришь. Если хочешь…

"Конечно, хочу! " – едва не завопил Джонни. Но помолчал секунду и сдержанно сказал:

– Пойдем.

Был такой прекрасный весенний день, что даже серые заборы казались разноцветными. Солнце припекало. У Дома пионеров на широком асфальте девчонки и два первоклассника расчертили классы и прыгали, скинув пальто и куртки. Катя и Джонни обошли их, чтобы не мешать, и зашагали к новым домам. Джонни нес шляпу в опущенной руке, и пышные перья чиркали по сверкающим лужицам. Но он не обращал внимания. Он сбоку поглядывал на Катю.

Катя посмотрела вверх, на маленькие пушистые облака, и вдруг сказала:

– Ты, наверно, не поверишь, но я, честное слово, вчера видела на солнцепеке настоящую живую бабочку.

– Что ты, я верю! – торопливо сказал Джонни.

– Жаль только, если она замерзнет ночью.

– Может, не замерзнет, – откликнулся Джонни. – Может, залетит куда-нибудь в тепло и переночует. И дождется, когда не будет холода.

Им одинаково хотелось, чтобы ранняя смелая бабочка дождалась настоящей весны. Они это чувствовали. И было приятно вдвоем тревожиться об одном и том же.

– Ты в какой школе учишься? – спросил Джонни.

– В пятой.

– А почему не в нашей, не во второй? Она ближе.

– Мама не хочет.

"Странная мама", – подумал Джонни. Но тут же забыл об этом, потому что Катя спросила:

– Хороший был праздник, верно?

– Хороший, – согласился Джонни. – Жаль, что быстро кончился.

– Ты здорово стихи читал, – сказала Катя.

– Это один мой друг из восьмого класса написал, – слегка прихвастнул Джонни. – Он как настоящий поэт стихи сочиняет. Особенно про любовь…

Потом они целый квартал шли молча, но это было не трудное молчание. Просто шли, поглядывали друг на друга и улыбались.

Наконец оказались у двенадцатиэтажного дома.

– Лифт не работает, – вздохнула Катя. – Придется топать на восьмой этаж.

– Дотопаем, – бодро сказал Джонни.

Они зашагали по лестнице, и перья Джонниной шляпы оставляли на ступеньках влажные полоски.

– Смотри, они мокрые, – сказала Катя. – Вдруг испортятся?

– Ну и пусть. Все равно карнавал кончился.

– Но он же не последний.

– А у меня другой костюм есть, – признался Джонни. – Буратино… Вот если я его в следующий раз надену, окажется, что мы из одной книжки. Ага?