Алекс Шеб - Сказки под луной

Вторая группа – это те, которые вынуждены быть кем-то другим, вечно хитря и не показывая себя настоящих. То они делают вид, что счастливы в своей стае, то что чего-то стоят, то еще что-то. Прямо как та твоя лиса, что вечно вертит всеми, как хочет, делая вид, что она всех сильнее и умнее, а ночью слушает грустную музыку у окна, стараясь не думать о том, какая она плохая и как устала.

А вот третья группа самая интересная. Это те, кто несчастлив в жизни, но думает, что должен быть счастливым, так как все условия, по мнению окружающих стай, и даже, возможно, по мнению их собственной стаи, для этого выполнены. Типа там нора, еда, уважение, статус и прочее. А вот что им нужно для счастья, грачиха так и не поняла. Думаю, что они просто достигли выполнения не тех условий для счастья. И у них они другие, чем у остальных особей их вида.

– Что-то какая-то слишком наблюдательная и крайне «умная» у тебя подруга! – ехидно заметил серый.

– А! Неудивительно. Ей же целыми днями делать нечего, она или тырит все подряд у этих людей, или делает вид, что работает агентом по норкам! Как будто можно действительно называть это «работой». Вот она целыми днями и пялится, куда придётся! – язвительно усмехнулась совушка.

– И что, ты тоже получается в одной из этих групп? Свободного времени у тебя много. Ты же ведь охотишься всего часик за ночь. Если вообще охотишься, чаще тебе твой муженёк всю еду приносит. Ко второй группе тебя тоже не отнесёшь, ты ведь простая и прямая, как ветка, на которой сидишь. Остаётся только третья. Ты несчастна несмотря на то, что у тебя все есть? И норка самая лучшая в лесу, и муж твой в тебе души не чает, и отношения со всеми хорошие, и дети тебя любят, – стал спокойно хрипеть волк, немного уже засыпая от расслабляющего чая.

– Нет. Я счастлива. Слушай, а ты ведь прав, значит, нет у меня этого вируса. Значит, просто надумала. Ладно, полетела я на охоту! Доброй ночи тебе, серый, – заметив, как её друг стал засыпать, решила согласиться, чтобы больше не мучить его разговорами.

– Значит, надумала. Доброй ночи, тебе крылатая, – отозвался хвостатый, засыпая и еле держась на лапах, направился в сторону своей норы с чувством выполненного дружеского долга.

Совушка же на самом деле не полетела в поисках мышей или другой еды. Взлетев как можно выше и пролетев под светом луны, крылатая уселась на самую верхнюю ветку самой высокой сосны.

В голове ночной охотницы мелькали мысли, что зря соврала своему другу про счастье. И что надо было все же сказать, что на самом деле настроение у неё портится от одного только пробуждения и взгляда на звёзды и луну через пустую и грязную тьму ночи.

А все эти норка, муж, дети и остальное, конечно, важны для неё.

Но каждый раз, когда она закрывает глаза, она видит один и тот же сон.

И большую его часть – это просто свет.

Яркий, чистый свет солнца.

Среди дневного, голубого неба…

Чёрный носик аккуратно обнюхал дверцу, что была приоткрыта.

Почувствовав тепло и вкусный запах, носик потянулся внутрь, заставляя идти за собой все тело.

Войдя внутрь, носик отправился направо, именно оттуда шёл вкусный запах.

Перебежав под стул и надеясь, что его никто не заметил, обонятельный орган передал свои полномочия глазам. Чёрные глазки с благодарностью приняли на себя ответственность и стали искать вкусненькое, наконец, увидели блюдце с молоком. Но не спеша отдавать приказ ножкам, глаза искали опасность. И лишь когда убедились в её отсутствии, маленький топотун добежал до блюдца и жадно принялся пить.

В это время чёрные ушки другого зверька уловили топоток из прихожей, но, прислушавшись и не услышав продолжения, собрались уже лечь обратно спать, как топоток раздался вновь, и уже со стороны кухни. Инстинкты взяли свое и разбудили охранницу сходить проверить, кто же посмел проникнуть внутрь.

Когда чёрная кошка зашла на кухню, первое, что она увидела – это комочек иголок, что допивал её молоко.

Понимая, что иголки неспроста, и подойти просто так не получится, кошка зашипела, скорее привлекая внимание, чем злясь.

Ёжик оторвался уже почти от пустого блюдца и повернулся.

– Доброе утро и спасибо за молоко. У вас очень уютно, – стараясь не выдавать волнения, произнёс топотун.

– Не очень доброе, когда тебя будит наглый гость, выпивающий твою вкусняшку, – осторожно отвечала кошка, которая на самом деле не так уж сильно любила молоко, оно скисало быстрее, чем она его выпивала, но она была жуткой собственницей.