Жаклин Келли - Удивительный мир Кэлпурнии Тейт

Я поднялась в чайную комнату на втором этаже. Там, среди кадок с пальмами, в позолоченных креслах сидели дамы и пили чай из тоненьких фарфоровых чашечек. Они ели крошечные-прекрошечные сэндвичи со срезанной коркой (даже не спрашивайте меня, зачем срезать с хлеба корку). Я полюбовалась на фигурный металлический потолок и медленно крутящиеся лопасти электрических вентиляторов. Тихо шипели трубы пневматической почты, с головокружительной быстротой переправляющие деньги и счета туда-сюда по всему магазину.

Я спустилась на первый этаж. Гарри покупал для отца сигары.

– Что у тебя, малышка?

– Это для миссис Уиппл из библиотеки. Как ты думаешь, ей понравится?

– Подходящий подарочек. Но с чего ты вообще вздумала дарить ей подарки?

– Я ей нагрубила.

Рассказала брату, что произошло, но не упомянула, что потратила все деньги. Честное слово. Он мне посочувствовал.

– Весьма похвально, малышка. Пойдем, я куплю тебе мороженое с крем-содой или мороженое с фруктами. Что хочешь.

– Правда? – жизнь сразу заиграла новыми красками.

Мы уселись рядышком на крутящихся стульях у прилавка, где продавали газировку. Гарри заказал совершенно новый десерт – разрезанный вдоль банан, экзотический, дотоле невиданный фрукт, а внутри взбитые сливки. Ну, а я, конечно, попросила мороженое с крем-содой. Я с восторгом глядела на то, с какой привычной легкостью продавец готовит коктейль – набирает шарик мороженого, добавляет ароматную крем-соду, старается, чтобы пена дошла прямо до края высокого стакана в форме тюльпана – до самого края, но не через край – кладет сверху порцию сверкающих взбитых сливок и яркую красную вишенку. А потом ставит стакан на гофрированную бумажную салфетку, а рядом кладет и ложечку, и соломинку.

Я вычерпывала взбитые сливки ложкой, пыталась утопить мороженое, старалась не слишком шумно тянуть крем-соду через соломинку. Добрый Гарри дал мне два раза откусить от его бананового десерта (полезно быть его любимицей). До чего же вкусно, в следующий раз закажу себе такой, хотя он стоит целых тридцать центов!

Я погуляла по разным отделам магазина, с восторгом оглядывая разнообразные товары. Книжек почему-то не было. Может быть, владелец магазина сам не любит читать, а может, он думает: раз есть библиотека – больше ничего и не надо.

Мы вышли на улицу, и Гарри с Альберто начали грузить закупленные товары. Я двинулась в сторону «Фотографического салона Хофера» («Замечательные фотографии знаменательных событий»). Я уже входила в дверь, чтобы проверить, где Агги, когда заметила на витрине кое-что примечательное. Голенький младенец на медвежьей шкуре, деревенская парочка – жених и невеста во взятых напрокат нарядах. А между ними знакомая картинка – дедушка, я сама и Растение. Пусть весь мир – ну, по крайней мере, весь Локхарт – видит. Представьте себе, мы – местные знаменитости. Интересно, может, миссис Уиппл меня именно за это ненавидит? Нет, она меня не жаловала и до того, как мы открыли новый вид.

Я вошла. Над головой, объявляя о моем прибытии, звякнул колокольчик.

– Присядьте пока, – прокричал мистер Хофер. – Я занят.

– Кэлпурния, это ты? – раздался голос Агги. – Иди сюда.

Я откинула занавеси, закрывающие проход в студию. Агги позировала, сидя в изящном плетеном кресле, как на троне. На коленях она держала большущий букет искусственных роз и декоративной зелени. Она была явно недовольна букетом.

– Как ты думаешь? С цветами или без цветов?

Мистер Хофер обернулся:

– Привет, привет, мисс Кэлпурния. Рад тебя видеть.

Мистер Хофер пришел от нашего открытия в такой восторг, что готов был день и ночь рассказывать всем и каждому о значительности этого события и о той невероятно важной роли, которую играл он сам в обнаружении новых видов на нашей планете. Ведь именно его фотография – Vicia tateii крупным планом – хранится теперь в Смитсоновском институте, с именно его – Хофера – тисненой печатью на обороте снимка, напоказ всем-всем, во веки веков. И так далее, и тому подобное.

Он вежливо осведомился о дедушкином здоровье и о моем, но тут я его перебила и спросила, почему он выставил нашу фотографию в витрине.

– Хороший вопрос, юная леди. Такой хороший вопрос, что с полдюжины людей каждый день заходит в салон и спрашивает. И многие остаются, чтобы сделать снимок. Будит любопытство, можно сказать, помогает начать разговор. Вот совсем недавно…

– Так с цветами или без? – в голосе Агги сквозило раздражение. – Знаете, мистер Хофер, я не могу тут весь день сидеть.