Жаклин Келли - Удивительный мир Кэлпурнии Тейт

Мы медленно поднялись, стараясь не делать резких движений. Пес наблюдал за нами, не пытаясь удрать обратно в нору. Тревис начал ободряюще, нараспев – так говорят с животными, с детьми и совсем уж с идиотами:

– Хорошая собачка, такая хорошая собачка…

В благодарность койпес завилял хвостом, как самая настоящая собака.

Конечно, Виола первой обнаружила, что Тревис завел еще одного питомца. Кто у нас отвечает за кладовую? Мы понимали: на печеньях псу долго не продержаться. Чтобы поправить здоровье, ему нужно мясо. Но это нелегко: Виола весь день торчит на кухне, и в кладовую надо идти мимо нее. Ей точно известно, сколько осталось мяса, молока, хлеба или яиц, она назубок знает, сколько еды потребуется на обед трем взрослым, семерым растущим детям, приезжей кузине и ей самой с двумя наемными помощниками.

Мы с Тревисом обсудили этот вопрос.

– Самое простое – попросить лишний бутерброд в школу. Тогда ты сможешь на обратном пути остановиться у запруды и покормить пса. Если ты возьмешь еду в школу, она не догадается, что это не для тебя, – предложила я.

– Кэлли, какая же ты умная! И хитрая!

– Ну спасибочки.

Мы подступились к Виоле в одну из редких минут досуга между обедом и ужином. Она спокойно пила кофе на кухне.

Не успела я открыть рот, как она спросила:

– Что на этот раз? Кого вы теперь подкармливаете?

Я ошалела от ее проницательности.

– Откуда ты знаешь? – выпалил Тревис.

Я собиралась все отрицать, но брат оказался быстрее.

– Когда я вижу тебя, – Виола ткнула пальцем в меня, – и тебя, – она показала на Тревиса, – вдвоем на кухне, мне сразу понятно, что это неспроста. Я помню в этом доме каждую крошку, так что не воображайте, вам меня не надуть. Ясно?

Мы тупо смотрели на нее. Пожалуй, я не такая уж умная и хитрая, как думает Тревис. А может, и нет? Я судорожно соображала. Как можно воздействовать на Виолу?

– Ладно, поймала. Еда для голодающей кошки с хлопкоочистительной машины.

Тревис вытаращился на меня. Как бы он не испортил всю игру.

Виола помягчела – на это я и надеялась.

– Для кошки, значит?

Она взглянула на свою любимую Идабель. Кошка спокойно спала в своей корзинке.

– Она ужасно тощая, – добавила я и тоже посмотрела на Идабель.

– Почему же она не ест крыс? На хлопкоочистительной машине полно крыс, твой папа вечно жалуется.

– У нее нет сил охотиться. Если ее не подкормить, она может умереть от голода.

– Да, – вставил Тревис. – Прямо умереть. Потому что есть нечего. Кошке. Нечего есть.

Ну и врун! Я вмешалась, пока он не ляпнул еще что-нибудь.

– А кстати, если мы уже заговорили о еде, Тревис ведь растет, а ты же знаешь, какой у мальчишек аппетит. Лишний бутерброд ему не помешает.

Виола снова взглянула на свою подругу из семейства кошачьих.

– Так и быть, с завтрашнего дня и начнем. Сардины или холодное мясо. А теперь пошли вон.

Победа! И правда самое время исчезнуть.

На следующий день Тревис получил лишний бутерброд, завернутый в вощеную бумагу. К счастью, это оказалось мясо, а не чудовищно пахучие сардины, а то никто не сел бы рядом с ним на перемене, даже Лула.

После школы мы завернули к хлопкоочистительной машине. Спустились с насыпи, и Тревис тихонько позвал:

– Песик, ко мне, хороший песик!

К нашей радости, койпес высунул голову из норы. Я бросила бутерброд, пес исчез, но тут же снова появился, подобрался к еде и моментально все слопал.

Так и повелось. Я предоставила это Тревису, но строго наказала кормить пса только пока он не встанет на ноги, а потом оставить в покое. Пару раз Тревис нарывался на папу, но притворялся, что просто играет на берегу. Папа махал ему рукой и шел по своим делам. Обычно Тревис видел пса, хотя иногда тот прятался, заставляя брата поволноваться: уж не заболел ли бедняга, не умер ли. Но на следующий день пес всегда показывался. Он постепенно набирал вес и начал узнавать тихий зов Тревиса: «Песик, ко мне, хороший песик!»

У меня хватало других дел, так что я перестала следить за этой историей. Честно говоря, зная Тревиса, я могла бы предвидеть, чем все закончится.

Виола помешивала жаркое из дичи и неодобрительно смотрела на Идабель. Свернувшись клубком, кошка спала в корзинке у печки.

– Глянь-ка, чего-то она мне не нравится, – сказала Виола.