Сания Шавалиева - Семьдесят семь бантиков

– Ничего себе! – растерялась Кикирилла.

Хотя лицо Кикиморы Болотной окружал венок змей, сама старушка выглядела счастливой. Шапка стала сползать набок – очень медленно, но неуклонно. Змеи пытались ее уравновесить.

В школе Кикириллу учили, как обращаться со змеями горгоны. Главное, не бояться, не питать их своим страхом. Но этого, конечно, мало. Учительница Жаба-Ужаба сначала угостила учеников специальным антизмеиным снадобьем. Эта прививка ну очень невкусная. К красной глине добавлялась зола, перетертая змеиная чешуя и помет белки, которую укусила гадюка. Потом все это перемешивалось, взбалтывалось, три недели настаивалось на дне болота и долго томилось в печи.

Кикирилла, конечно, понимала, что опасности нет, но шапка сползала все ниже, а змеи извивались все яростнее. Бабушка пригнула голову и громко крикнула:

– Ам!

Кикирилла от неожиданности подскочила на месте, чем вызвала у бабушки приступ смеха.

Кикирилла разозлилась:

– Прикалываешся? Леший тебя побери!

– Ладно, будем считать, шутка не удалась, – примирительно кивнула Кикимора Болотная. – Хотела, чтобы ты немного расслабилась, а то ходишь, будто замороженная. Слушай, давай превращусь в тебя и пойду на экзамен? Уж я-то точно не завалю.

– Сама справлюсь, – отказалась Кикирилла.

– Уверена? – и бабушка вдруг надела шапку на голову внучки.

Раздвоенный змеиный язык завибрировал, потянулся к Кикирилле. Она вспомнила, чему учила ее Жаба-Ужаба, и щелкнула самую крупную змею по лбу. Змея вздрогнула, зашипела от обиды. Другие змеи как будто выстрелили вверх, из их пастей посыпались острые жгучие искры.

«Это что-то новенькое», – удивилась Кикирилла.

Бам-с! Бам-с! Бам-с! – Одной, второй, третьей.

От щелчков змеи все уменьшались и уменьшались, словно от них отрезали по кусочку.

Одна змея все-таки стрельнула ядом и попала на зеленый шарф. Кикирилла потянулась к ней – хотела завязать в узел. Уловив настроение внучки, бабушка сняла с нее шапку и вернула в сумку.

– Вещь не порть. – Она пытливо уставилась на Кикириллу. – Совсем не страшно?

– Теперь пятно останется.

Кикирилла ошиблась, яд прожег шарф насквозь.

– Ты храбрее меня, – обрадовалась Кикимора Болотная. – Я в своe время от этой шапочки визжала от страха. Представляю, какая получится гремучая смесь, если ты ещe и черные бантики получишь. Тебе и Тон Мракович нипочeм будет.

С этой змеиной шапкой Кикирилла напрочь забыла о бантиках. Вот так бабуля – отвлекла ее от тревожных мыслей.

– Бабушка, а у меня будет нос крючком?

– Обязательно. И ещe трeхслойная бородавка на подбородке. И волосы, как истeртая мочалка. Главное, запомни – тебе нельзя делать добрые дела. Ни большие, ни маленькие. Это очень важно. Запомнила? И постарайся понравиться Мраковичу. Будь капризной, нервной, обязательно забудь поздороваться.

Кикимора Болотная подпрыгнула, сорвала с берeзы черный нарост чаги. Переломила пополам, откусила.

– Фу! С-солонющий, – она сморщилась, но гриб не выплюнула, стала медленно пережевывать.

Кикирилла осторожно взглянула на бабушку. Она надеялась, что нарост еще не созрел, а то бабушка начнет долго и утомительно вспоминать о былой жизни.

– …Сначала, дорогая моя, я жила в доме у мельника…

Началось! Сто миллионов раз она все это слышала.

– …Ох и баловница я была… жене мельника косы путала, детей щекотала, курам перья дeргала…

Сейчас заплачет! Кикирилла не ошиблась. Бабушка утерла слезу, высморкалась в подол платья из болотной осоки:

– Раньше-то нас, нечисть, уважали. На шкаф ставили тарелку с кашей. Помню, однажды жена мельника сбежала с местным пастухом, и старик женился на другой. Девушка была трудолюбивая, красивая… ты меня слушаешь?

– Очень внимательно.

– Вот что я сейчас сказала? – спросила старушка.

– Девушка была трудолюбивая, красивая. А ты сидела в правом углу от входа, у самой печки. Обычно туда сметали мусор, а чтобы не накликать беду, его не выносили из избы, а сжигали в печи. Потом новая жена мельника, чтобы вывести нечистую силу, привела медведя. Ох и поломал он наших…

Вдруг Кикимора Болотная заметила на пеньке промокшего Чертополоха. Он сидел, ссутулившись, поджав под себя ноги, ладонями обняв подбородок. Мыслитель.

– Проблемы? – спросила Кикимора Болотная.

Чертополох вздрогнул.

– Я… – Чертополох растерялся, но тут же сообразил. – Я слежу за Желми.

– Где он? – стала оглядываться Кикимора болотная.

– Ушёл в посёлок.