Валентина Осеева - Динка. Повесть

Они выходят на дачную аллею; кое-где сквозь деревья видны освещенные окна разбросанных кругом дач, в тишине летнего вечера откуда-то издалека долетает до них тихая музыка.

- Проходит лето… - с грустью говорит Марина, - Сегодня утром я в первый раз заметила на листьях коричневые ободочки. Трава тоже поблекла… Я совсем не видела лета, - жалуется она.

Костя молчит и думает о чем-то своем; Марина тоже замолкает Она очень устала и переволновалась, но на душе у нее радостно.

- В общем, я успокоилась, - говорит она, помолчав.

- А я забеспокоился, - серьезно отвечает Костя.

- Почему?

- Да потому что не все еще сделано!.. Да, кстати! Сегодня Алина наконец получила то, что я ей обещал, - вспоминает вдруг Костя.

- Да? Но я немножко побаиваюсь, что она перестарается, - говорит Марина.

- Может, и перестарается, конечно, - соглашается Костя, - но зато я совершенно уверен, что не пропустит…

- А вы серьезно думаете, что эта фигура может появиться на нашем горизонте?

- Я думаю, что может.

Разговор снова замолкает. Они подходят к калитке. Костя молча пропускает Марину вперед. На террасе горит лампа, но дети уже легли. Кати тоже не видно. Марина осторожно отворяет дверь в свою комнату, зажигает свечу и достает из-за корсажа сложенный вдвое конверт.

- Здесь записки из камер… - тихо говорит она. Костя оживляется:

- От него тоже?

- Да, и от него… Он здоров, настроение бодрое, - коротко сообщает Марина.

- Вы просили ему сообщить о том, чтобы он был готов?

- Конечно.

- Ну, я пойду! Спасибо вам…

Марина снова провожает Костю до калитки.

- Если что-нибудь понадобится, я извещу вас, - говорит он, торопясь уйти.

Впервые за много лет дом Арсеньевых кажется ему чужим, и, одиноко шагая по кратчайшей тропинке через лес, он чувствует себя разбитым и осиротевшим.

Но Марина не знает этого. Она просто удивляется, что Костя так быстро ушел.

На дорожке слышно тихое покашливание. Около террасы появляется Никич.

- Пришла? Ну, слава богу! А я тут по-стариковски захандририл было… Смотрю на часы и думаю: ну как не приедет она нынче! - тихо говорит старик.

- Вот глупости! - улыбается Марина. - Никогда не беспокойтесь за меня. Это совсем лишнее.

Успокоенный Никич идет спать. Дети тоже спят. Одна Алина ждет мать.

- Что ты не спишь, Алина?

- Я сейчас лягу. У тебя все хорошо, мамочка?

- Все хорошо. Ложись скорей, уже очень поздно, - целуя се, говорит мать. Она недовольна тем, что Алина каким-то болезненным чутьем всегда угадывает дела взрослых. Нехорошо это - все-таки она еще девочка.

Из сада, медленно поднимаясь по ступенькам на террасу, входит Катя.

- Где ты была? - удивляется сестра. - Я только что приехала… Заходил Костя…

- Я слышала… Он уже ушел?

- Конечно, ушел, - пожимает плечами сестра. Оставшись наедине с Катей, она передает ей все подробности своей встречи с надзирателем тюрьмы, где сидит Николай, товарищ Кости.

- Ты знаешь, старику очень трудно быть в роли надзирателя, он давно хочет уйти и работает там только по нашей просьбе. Я много узнала от него интересного… Между прочим, хорошо помнит Сашу… - Марина задумывается и вдруг живо говорит: - Я у них обедала… И вот посмотрела бы ты на его внучку! Такая девочка, меньше нашей Алины, а сама хозяйничает. Наварила какую-то мучную похлебку, накрыла на стол. А дед, видно, за хозяйку ее считает. «Подлей, говорит, горяченького». А потом пришел ее брат-подросток. Он на мануфактурной фабрике работает. И вот смотрю, пошел к ней за печку и вытаскивает из кармана цветные лоскутики. И она уже открыла какую-то свою коробку, запела, замурлыкала… Ну просто прелесть! Я подумала, что вот где спокойно и разумно растет ребенок. А мы отдали себя в полное рабство нашим детям и растим неженок. Ну чего я, например, как сумасшедшая лечу со службы домой? И почему мои дети стоят и ревут у калитки? Все это интеллигентщина… - раздеваясь, говорит Марина и, с удовольствием забираясь в постель, оживленно добавляет: - В общем, впечатлений много! Разных! А главное, я как-то воскресла духом. Как будто снова мы с Сашей молодые и нам надо мчаться куда-то на собрание… Вот что значит повидать настоящих людей! А ты что молчишь? - вдруг заинтересовывается она, вопросительно глядя на сестру.

- Мне нужно сказать тебе одну вещь… о себе, - нерешительно говорит Катя. - Только ты не волнуйся и не сердись, но… завтра приедет Виктор.

- Какой Виктор? - морща лоб, спрашивает Марина.

- Ну, Виктор… Сахарная голова… - хмуро поясняет Катя.