Алла Озорнина - Пилюля на палочке. Записки высокой девочки

Я не могла понять почему? Ведь все, кроме Сыромятниковой – кто быстрее, кто медленнее, но легко взобрались по этой гусенице до потолка с первого раза. Но почему не получается у меня?

– Сосиска недоваренная! – крикнул Стрельцов-Удальцов.

– Прекратить обзывательства! – приказал Павел Фёдорович и подошёл ко мне. – Подтягивайся, Смирнова, – скомандовал он и подтолкнул меня вверх. – Давай-давай! Ну что ты даже подтянуться не можешь! В тебе что, сто килограммов веса?

– Сто двадцать! – прокричал Стрельцов-Удальцов.

– Да хватит тебе! – это голос Дондокова. – Что ты к ней прицепился?

– Ногами упирайся сильнее!

В зале раздался смешок. Потом – ещё и ещё, и, наконец, отдельные смешки превратились в громкий хохот.

Павел Фёдорович бегал вокруг каната и безуспешно подталкивал меня вверх, у него уже заблестел лоб от пота, а у меня футболка прилипла к спине.

– Ну, ещё немного и… Теперь руками подтягивайся, ну!

Прозвенел звонок на перемену.

– Вставай в строй, Смирнова, – сердито сказал Павел Фёдорович. Но я продолжала висеть на этой длинной гусенице – руки как будто свело судорогой. Физрук разжал мои пальцы и повторил:

– В строй, Смирнова!

Я с трудом отошла от каната. Ноги дрожали. Ладони горели. Одно радовало: самый жуткий в мире урок подошёл к концу.

Но меня ждал очередной удар.

– А теперь внимательно слушаем! – продолжал Павел Фёдорович, когда весь класс вытянулся перед ним в линейку. – Завтра, в воскресенье, будет внеплановое занятие… – При этом он остановил взгляд на мне, и я почувствовала, как холодеют руки. – Мы будем заниматься на катке. В два часа дня собираемся на стадионе «Труд»…

– Ура! – закричали все.

Все, кроме меня.

Оказывается, есть вещи куда страшнее всяких там гимнастических козлов, коней и канатов.

А Павел Фёдорович продолжал:

– Поднимите руки, у кого коньков нет.

Руку подняла я одна.

– Неудивительно, – сказал Павел Фёдорович. – Тогда, Смирнова, возьмёшь коньки напрокат. На катке. Всем переодеваться, Смирнова – ко мне.

Я подошла к физруку.

– Кататься ты, разумеется, не умеешь…

Я кивнула.

– Ну что ж, Смирнова, – сказал Павел Фёдорович. – Тогда сделаем так. Ты приходишь домой, включаешь ютуб и находишь ролики на тему: «Как научиться держаться на льду». И делаешь все упражнения, которые можно сделать в домашних условиях перед первым выходом на каток. Всё ясно?

Я только кивнула в ответ. При одном воспоминании о гладкой, блестящей на солнце ледовой поверхности у меня так пересохло во рту, что я даже говорить не могла. Но в следующий момент в голове родилась спасительная мысль: купить по дороге капусту, пожарить её с огромным количеством подсолнечного масла, слопать всю без хлеба и запить тремя стаканами холодной воды. Тогда бессонная ночь обеспечена, а значит, обеспечено и оправдание, почему я не пришла на каток.

– Всё, свободна, Смирнова, до завтра.

Но не успела я сделать и шагу, как Павел Фёдорович сказал:

– Стой, Смирнова! Я вот тут подумал… Дело не в каком-то несовершенстве твоего тела, дело в другом. Руки-ноги у тебя что надо. Но есть психологические проблемы, понимаешь? Ты боишься. Как только пройдёт страх, ты легко освоишь и коня, и козла, и коньки. Поразмышляй над этим. А теперь – свободна.

На негнущихся ногах я двинулась к раздевалке и чуть было не столкнулась лоб в лоб с вылетевшим откуда-то Стрельцовым-Удальцовым.

– Как только ты справишься с психологическими проблемами… – передразнил он физрука и засмеялся демоническим смехом.

– Придурок! – крикнула я вслед и пошла переодеваться.

В помещении никого не было – пока я разговаривала с Павлом Фёдоровичем, все разошлись.

Снимая мокрую футболку, я мысленно перенеслась в завтрашний день. Звучит весёлая громкая музыка. По периметру катка мчатся мужчины и женщины, мальчишки и девчонки. Я же в самом центре выделываю сложнейшие пируэты. Конечно, этого не заметить нельзя. И вот в моём воображении какой-то человек, остановившись в сторонке, не сводит с меня восхищённого взгляда. К нему присоединяется второй. Потом третий. Потом – четвёртый. И вот – вокруг меня образовывается целая толпа восхищённых зрителей.

– Просто потрясающе! – доносится до меня.

– Какая чёткая координация движений!

– Очень талантливая девчонка!