Владислав Крапивин - Вершинины, старший и младший

- Это еще зачем? - удивился Лешка.

- Затем, что я тоже еду в командировку, а он тебя не велел оставлять одного.

«Здрасьте, - подумал Лешка. - Мне-то что в деревне делать? Обрывают события на самом интересном месте».

- А это обязательно? - спросил он.

- Да! - твердо ответила Соня. - Раз Митя сказал… Он сказал что-то насчет твоих способностей куда-то попадать.

- Я спать хочу, - рассердился Лешка. - Это вы ему накапали насчет сегодня?

- Что за жаргон! - в свою очередь рассердилась Соня. - Я не капала, а коротко доложила, что ребята помогли раскрыть преступление.

- Его еще не раскрыли, - уточнил Лешка и подумал, что такого сообщения Мите было вполне достаточно, чтобы издать строгий приказ.

Лешка думал о всех этих вещах и долго не спал.

Уже наступало утро. За окнами голубел рассвет, и в эту утреннюю тишину вплелся звук далекого автомобильного мотора. Соня прислушалась и поежилась:

- Антон едет, его дилижанс. Ну, Лешенька, держись!

- А чего? - удивился Лешка.

Капитан Голуб вошел сердитый и долго молчал. Соня сначала тоже помалкивала, но вскоре не выдержала:

- Чего примчался? Из-за парней ругаться? Так теперь уже поздно. Забрала и забрала. Они там у тебя блох нахватаются. Садись лучше ужинать.

Медленным движением Антон расстегнул полевую сумку и извлек оттуда журнал дежурств.

- Что это за хулиганская надпись, а? - тонким голосом спросил он, и ресницы его обиженно затрепетали. - Как это прикажете понимать: «Каков поп, таков и приход». Ведь это оскорбление, так?

- А чего ты там понасажал всяких формалистов, - сконфуженно сказала Соня.

Антон прошелся по комнате и остановился за ее спиной.

- Я вас очень уважаю, Софья Борисовна, но и меня прошу понять. Какой ни на есть, а я сейчас начальник. И должен у меня быть авторитет. А вы его на каждом шагу дисекр… дрески… в общем, это самое. Мне обидно.

- Не буду больше, Антоша, - покаянно сказала Соня.

- Теперь старшина… Он - на службе. Я ваш нетерпеливый характер знаю и понимаю, но в ответ на насилие он бы по инструкции обязан был вызвать в помощь дежурный наряд. Что бы тогда произошло?

- Свалка! - убежденно сказала Соня.

- Именно. Как бы это отразилось на авторитете ответственного комсомольского работника?

- О нем ты не беспокойся. Раз уж знаешь мой характер, не испытывай его больше нотациями. А то…

- А то что?..

- А то!.. Чарку к ужину не получишь!

- Ого! А есть, что ли? Димка еще не все вытянул?

За ужином, а вернее завтраком, капитан перестал хмуриться и стал все чаще поглядывать на Лешку.

- Томишься? - спросил он его. - Невтерпеж?

- Угу, - чистосердечно признался Лешка, изнывавший от желания узнать, прозвучал ли сигнал «отбоя».

А еще он очень удивился, почему Антон Голуб не интересуется, куда пропал Михась.

…Фотопленку из «лейки» подвергли в лаборатории специальной обработке. При крупном увеличении на позитиве позади фигуры экспедитора с поднятой рукой отчетливо стал виден силуэт еще одного человека. Раз Михась его не заметил в видоискатель, значит, на нем был костюм в тон зеленым зарослям. Скорее всего, защитного цвета. Тем не менее одна светлая деталь костюма на фотографии отчетливо выделялась: белая полоса подворотничка. По форме и ширине полосы установили, что подшит воротничок не к стоячему вороту, а к отложному. Значит, на том человеке была или гимнастерка старого армейского образца, или френч от польской военной формы. Не исключается и трофейный немецкий, но маловероятно: их давно все повыбрасывали.

Круг поисков сразу сузился. На табачной фабрике указали только на пятерых человек, которые могли быть приблизительно так одеты и не были на работе в период с четырнадцати до пятнадцати часов. Отпечатки пальцев на горле убитого были отчетливы, как в учебнике криминалистики. Деликатно проверили отпечатки четырех подозреваемых: на больших тисках у двух слесарей в механической мастерской, на ложке в столовой у франтоватого делопроизводителя и на белоснежной фаянсовой ручке смывного рычага в туалете, который посетил после обеда главбух фабрики.

Ничего не совпало. Наука дактилоскопия безнадежно теряла авторитет в глазах весьма решительных, но пока не очень эрудированных вчерашних партизанских разведчиков, а ныне оперативных помощников майора Харламова, а также капитана Голуба.

Однако оставался еще пятый, кто носил на фабрике френч с отложным воротничком и отсутствовал с четырнадцати до пятнадцати. Вахтер Винцуковский. Он и должен был отсутствовать: его дежурство начиналось только в полночь.