Ванда Василевская - Том 6. Бартош-Гловацкий. Повести о детях. Рассказы. Воспоминания

— Куда ты идешь, Зося?

— Сейчас вернусь. Мне надо по делу. Играй тут с Цесей.

— Мы будем делать куличики из песка.

— Хорошо. Делайте. А если проголодаешься, хлеб на полке.

И уходила. Возвращалась раскрасневшаяся, счастливая, но никому не говорила ни слова.

Анка вообще не знала об этих таинственных отлучках. Игнась ими не интересовался. У него теперь было мало времени, приближался конец учебного года. Но это было не то, что каждый год, теперь Игнась кончал последний класс. В сентябре он уже больше не пойдет в школу.

— А когда окончишь школу, что ты будешь делать? — допытывалась Зося.

— Это уж мое дело, что я буду делать. Увидишь, когда придет время.

— Секрет?

— Может быть, и секрет. А у тебя нет никаких секретов?

Зося покраснела. Неужели Игнась догадался о чем-нибудь?

Но это было сказано просто так. Нет, Игнась ничего не знал.

Знала, может быть, разве только Хеленка. Но Хеленка мало бывала теперь дома.

Она заупрямилась, — заявила, что не будет даром есть хлеб, который так тяжело зарабатывала Анка.

— Что же ты можешь заработать, такая маленькая? — пыталась отговорить ее Анка.

Но Хеленка не сдавалась:

— Я маленькая, но могу же и я на что-нибудь пригодиться. Дедушка всегда говорил, что надо работать.

— Делай, как хочешь. Только помни: не горюй, если ничего не найдешь.

Хеленка искала. Советовалась с соседкой.

— А попробуй-ка ты, милая, сбегать на Каменную улицу, тут рядом, к Совийской.

— Это кто такая?

— Портниха. Она говорила как-то, что ей нужен кто-нибудь в помощь. Ребят у нее двое, и шитья порядочно. Ей надо кого-нибудь взять. Может быть, она никого еще не нашла.

Хеленка с бьющимся сердцем побежала на Каменную улицу. Портниха Совинская оторвалась от мерно стучавшей машинки.

— Да, в самом деле мне нужен кто-нибудь в помощь, присмотреть за детьми и немножко помочь в шитье. Да ведь ты, деточка, слишком мала.

Хеленка выпрямила свою маленькую фигурку, стараясь выглядеть как можно выше.

— Я очень сильная! И шить немного умею, и детей люблю, и вообще…

Совинская задумалась.

— У тебя милая рожица, только я немножко побаиваюсь — не справиться тебе…

— Так вы меня возьмите на пробу. Увидите, я все сделаю, все сумею.

— А родители твои позволили тебе ходить ко мне?

— У меня нет родителей, — тихо сказала Хеленка.

И как-то сразу случилось так, что Совинская перестала раздумывать. Они договорились, что Хеленка будет приходить в семь и оставаться уже до вечера.

— Ты могла бы собственно ночевать здесь, только, пожалуй, будет немного тесновато…

— О, у меня есть где жить… Мы там все вместе. Мне там лучше.

Она быстро побежала со своей новостью домой.

— А не будет тебе слишком трудно? — беспокоилась Анка.

Но Хеленка была полна бодрости.

— Справлюсь! А эта Совинская очень милая. У нее такое доброе лицо. И дети тоже славные. Мальчик похож немного на Адася, только помоложе.

И так Хеленка начала работать. Она была довольна. Зарабатывала она немного, но получала стол и несколько злотых, а иногда, когда относила готовую работу, ей платили и за это. Время от времени она насильно совала в руки Анке заработанные деньги.

— Это моя доля за квартиру. Почему я должна жить даром?

После просьб и уговоров Анка, наконец, соглашалась. Ей приходилось нелегко — заработную плату на фабрике снизили, а расходы росли. Через год придется устраивать в школу Адася. Зося с ужасающей быстротой вырастала из всех своих платьев, подметки Игнася требовали починки. И так одно к другому. Не успеешь как-нибудь заткнуть одну дыру, а уж появляется другая.

Но больше всего заботил ее Игнась. До сих пор было известно, что в июне начинаются каникулы, а в сентябре — новый учебный год. Было известно, что надо позаботиться о книгах и тетрадях. А больше ни над чем не приходилось ломать себе голову.

Теперь же Игнась кончал школу. А что дальше?

Анка часто встречала подростков в возрасте Игнася, которые не могли по окончании школы получить никакой работы, не имели денег на то, чтобы продолжать образование, и по целым дням били баклуши, курили папиросы, сделанные из подобранных на земле окурков, играли под забором в карты, привыкали бродяжничать и воровать.

«Игнась — хороший мальчик, это верно, но если он будет сидеть без всякого дела…» — огорчалась Анка, думая о брате.

Он был способным, учителя хвалили его. Но о том, чтобы он продолжал учиться, не могло быть и речи. Она понимала, что не сможет из своего заработка помогать брату. Хорошо, что хватает и на то, что есть, — на квартирку на окраине города, стол и одежду, хотя с одеждой всегда были затруднения.