Андрей Усачев - Путешествие на айсберге

– Сейчас начнётся буксир-ровка. Если попытаетесь помешать, наша пушка р-разнесёт айсбер-рг вдр-ребезги! – предупредил Бразилио. – А я здесь остаюсь за стар-ршего.

Бандитский корабль подошёл к «Великому Устюгу», развернулся и выстрелил из двух кормовых пушек. Два гарпуна вонзились точно в нос айсберга. Тросы натянулись – и началась буксировка.

– Пример-рно чер-рез сутки мы будем на бер-регу. У дона Педро отличные двигатели, – важно сообщил попугай.

– Дедушка, почему ты ничего не сделал? – окружили Деда Мороза расстроенные снеговики. – Ты бы мог ему ноги отморозить или руки, как тем браконьерам… А попугаю – хвост!

– Это я, конечно, мог бы, – сказал капитан Мороз. – Но тогда они бы расстреляли айсберг, и мы бы все пошли на дно. Бывают ситуации, когда приходится подчиняться обстоятельствам. Главное, все живы, а остальное мелочи.

– А куда нас привезут? – спросила Сорокина.

– Пока не знаю.

– Снегурочка рассказывала, что в Бразилии у тебя есть троюродный брат Пай Натал, – вспомнила Берёзкина. – Может быть, позвонить ему?

– Посмотрим, – кивнул дед. Но на самом деле он смотрел на компанию снеговиков, которая о чём-то активно перешёптывалась.

– Подумаешь, пушки!.. Были бы у нас шапки-невидимки, мы бы им показали…

– Значит, так, – строго сказал капитан Мороз. – Обещайте, что вы ничего не будете предпринимать!

– Хорошо, – закивали снеговики.

– Знаю я вас. Дайте честное слово!

– Честное слово, дедушка!

– Обещаем, товарищ капитан!

Попугай Бразилио по-прежнему сидел на рубке и зорким глазом следил за происходящим на палубе.

– Дур-раки вы, – сказал он Пряжкину. – От полумиллиона долларов отказались…

– Заткнись, – сердито сказал Пряжкин и показал рогатку. – А то влеплю, и дон Педро не поможет!

Впервые за два месяца плавания на «Великом Устюге» было тихо. Снеговики не играли в футбол, не ловили рыбу, не резались в дурака, а молча сидели в уют-компании. Вид у всех был печальный и несчастный, как у школьника с картины «Опять двойка».

– Вот вам и привет, пингвины, – не удержался Мерзлякин. – Зато обезьян и попугайчиков будет сколько хочешь!

– Спасибо, на попугаев я уже насмотрелась, – фыркнула Уголькова.

– Послушайте, – зашептал Пряжкин, – у меня есть отличный план.

– Но мы дали дедушке слово ничего не делать…

– А мы ничего делать не будем. В этом и заключается план!

Стемнело. Дед Мороз несколько раз выходил на палубу с проверкой. Но всё было тихо. Где-то в темноте работали двигатели «Дона Педро», да попугай на рубке считал прибыль:

– Пять миллионов долларов, шесть миллионов долларов, семь миллионов долларов…

«Какая глупость, – подумал дед. – И зачем птицам деньги?»

Ещё он думал о том, что сказать Снегурочке, чтобы внучка не слишком волновалась. Нельзя же прямо так сказать: «Нас захватили пираты!»

Дед зашёл в рубку. Вахтенную Синичкину он отпустил спать. С ней улетел и Снегирёк. Снегирёк часто ночевал у девочек, которые подкармливали его семечками. Пират и Фуфик из-за жары в последнее время спали в холодном трюме. Из кают снеговиков не доносилось ни звука.

– Устали, бедные, – вздохнул дед и, достав вахтенный журнал, стал записывать события этого дня.

Нет ничего темнее, чем безлунная тропическая ночь. И нет птицы бесшумнее совы. Поэтому никто не заметил, как две тени – одна большая, другая маленькая – заскользили над водой по направлению к пиратскому буксиру.

Капитан Мороз закончил запись словами: «Куда нас везут, неизвестно». И тут раздался взрыв, за ним – второй и третий…

Дед выбежал из рубки и увидел, что на «Доне Педро» пожар. По палубе метались матросы, пытаясь погасить пламя.

Снеговики тоже повыскакивали из кают. Они прыгали и орали:

– Ура! Получилось!..

– Что получилось?

– Р-разбой! Дивер-рсия! – надрываясь, вопил Бразилио, пока Пряжкин не выпустил в него гайку.

Попугай завопил ещё громче, взмыл в воздух и устремился к буксиру. Однако чуть не попал под пулю хозяина. Дон Педро бегал по корме, орал и стрелял из своего длинноствольного пистолета в сторону айсберга.

Расстояние между «Великим Устюгом» и буксиром быстро увеличивалось. Только сейчас Дед Мороз заметил, что тросы оборваны…