Михаил Самарский: Приключения кота Сократа в Кремле

– Эй, главная. – Я с ехидцей посмотрел на нее и, кивнув вслед грызуну, спросил: – Что это такое?

– В смысле? – Та округлила глаза и как ни в чем не бывало заявила: – Мышь.

– Вижу, что не суслик, – ухмыльнулся я. – Что она здесь делает?

– Наверное, идет по своим делам? – предположила Пуха.

– Какие, к черту, у нее могут быть дела на моей территории? – зашипел я и двинулся на нее, заставляя пятиться назад.

– Да откуда мне знать? – в растерянности опустившись на задние лапы, она пожала плечами. – Я же не мышь.

– Отличная из тебя хозяйка, ничего не скажешь, – с сарказмом процедил я и обвел взглядом пространство вокруг. – Посмотри, во что ты двор превратила. У тебя мыши разгуливают по участку, как по бульвару, птиц развелось столько, что не сосчитать. Они же весь урожай уничтожат.

– Ну а что я должна делать? Ловить их, что ли? – Собака бросила на меня недоуменный взгляд. – Я же не ты.

– Да, ты не я, ты бесполезное животное, – в сердцах выпалил я. – И за что только люди тебя кормят?

– За то, что я дом охраняю, – обиженно фыркнула она и потупила взгляд.

– Ну так охраняй, – хмыкнул я, – и нечего претендовать на мое место.

Как же я был зол! Не столько на нее, сколько на Мавроди. Обвел меня вокруг пальца, как несмышленого котенка. Ну, погоди, серый плут, сейчас я тебе устрою такую зерновую пирамиду, что на всю жизнь запомнишь!

Я сорвался с места и помчался выяснять отношения. Ну и устроили они мне встречу! Одна рот разинула на мое место, другой на территорию. Наглецы, каких свет не видывал. Нельзя, никак нельзя оставлять дом надолго. А то когда‐нибудь вернусь, а тут мыши загорают на лужайке и Пуха им коктейли подает.

– Сократ, ты куда? – крикнула она мне вслед.

– Разбираться с последствиями твоей работы, – не оборачиваясь, бросил я и побежал дальше.

Пока я мчался до соседского дома, вспомнил, как Николай (так зовут соседа) взял меня в аренду на сутки у моих родственников, чтобы я ловил мышей в его сарае. Хм, нашел кому поручить эту работу. Хотя откуда ему было знать, что в то время у нас с грызунами уже существовал договор. До сих пор не могу забыть, как они обалдели, когда увидели меня в своем подземелье.

Но я не считаю тот случай нарушением соглашения с моей стороны. Я же не по своей воле туда пришел. Меня принес Николай в рюкзаке и вытряхнул посреди сарая, как мусор. И что я должен был делать в той ситуации? Убежать я не мог, пришлось включить все свое красноречие и убедить мышей, что не собираюсь причинять им вреда. И мне это удалось, судя по тому, что той зимней ночью хвостатые согревали меня своим теплом, пока я был вынужден коротать время до утра [9] «Акуна матата, Занзибар! Африканские приключения кота Сократа». . А вот то, что они расхаживают по моей территории, я расцениваю исключительно как нарушение условий нашего договора с их стороны. Сомневаюсь, что Петрович сходил к соседу, взял у него в аренду мышь и принес ее к нам во двор, чтобы она погрызла все, что только можно погрызть.

За этими мыслями, я и не заметил, как долетел до дома соседа. Оно и понятное дело. Чувствуя себя обманутым, я буквально кипел от злости, а моя душа требовала возмездия. И тем не менее, прежде чем предпринять какие‐либо шаги, я запрыгнул на забор и оценил обстановку. Жизнь уже давно научила меня не кидаться в омут с головой, а то ведь можно и не выплыть.

Никого из людей во дворе не оказалось. А тот черный пес, который кинулся на меня в прошлый раз, когда я уносил лапы из сарая, спрятался от солнца в будке, и лишь его спящая голова виднелась оттуда. Не удивительно, что он даже ухом не повел, когда я тихонько спрыгнул с забора и прошел мимо него. В том, что пес – охранник еще тот, я убедился в прошлый раз. Стоило мне только зашипеть на него и выгнуть спину, как он тут же ретировался.

До чего же все‐таки трусливые эти собаки. Трусливые и ленивые. Не понимаю, для чего их держат люди? Чтобы потешить себя иллюзией, что у них во дворе охранник живет. Кроме того, как лаять и рычать, они больше ни на что не способны. Взять хотя бы нашу Пуху. Та тоже любит горло подрать, но стоит чужому прийти в дом, прячется за ногами хозяев. То ли дело я. Впрочем, в этом мире уже нет ничего, что могло бы меня испугать. Особенно если учесть, что за всю свою жизнь я прошел огонь, воду и медные трубы.

Вот скажите, разве может меня напугать посторонний человек в нашем доме, если я даже аборигенов не испугался, когда очнулся в их шалаше? Прямо чувствую, как вы сейчас подумали: «Ну и врунишка ты, Сократ». Ладно, каюсь, немного струхнул. А вы себя поставьте на мое место и представьте такую ситуацию: вы легли спать в своей кроватке, а проснулись непонятно где, и вокруг вас суетятся незнакомые люди с разрисованными лицами, в набедренных повязках и с перьями в волосах. Думаю, вы бы тоже испугались. Верно говорю? То‐то и оно.