Н. Кальма - Черная Салли

— Лови! Лови его!…

Тогда рабочие разгребли стружки и помогли мне выбраться.

Я стояла вся облепленная кудрявыми деревянными завитками. Стружки запутались у меня в волосах, в платье. Рыжеватый плотник заботливо почистил меня:

— А теперь можешь спокойно отправляться, куда тебе нужно, — сказал он мне: — толстопузый не скоро вернется, он кота ловит. Впрочем, могу тебя проводить, если тебе все-таки страшно.

И, не спрашивая меня ни о чем, он проводил меня до дому и сдал маме. Мама принялась благодарить моего спасителя.

— Бедняки всегда должны помогать другу — сказал он ласково, — а то их всех, и белых и черных, сделают рабами. — И с этими словами рыжий плотник ушел.

Каково же было мое изумление, когда, зайдя в комнату, я увидела Приста! Кот лежал на моей постели, и у него был такой вид, словно он никогда и не выходил из дому.

Я принялась тормошить и ласкать его, радуясь, что он со мной.

После этого случая мама решила, что нам нельзя больше оставаться в Вильмингтоне. Паркер, конечно, уже подослал шпиков, и они вот-вот обнаружат наше убежище. Гапкин тоже этого опасался. К тому же Вильмингтон находился в рабовладельческом штате, а мы все еще не оставили надежды пробраться на Север, в свободный штат.

Гапкин знал поблизости еще одну «станцию» «подпольной железной дороги», где нам могли помочь. Мы совсем было собрались бежать в другой штат. Но нашему намерению помешала война, которая началась между Севером и Югом Америки.

— А теперь, Мэри, пора уходить, — сказала бабушка, — на сегодня я кончила.

Чарли отправился, как обещал, провожать Мэри домой. Мальчик и девочка шли по освещенным улицам, мимо открытых дверей салунов, откуда доносилось пение или звуки механического пианино. Старик нищий стоял на тротуаре с непокрытой головой и играл на скрипке. Скрипке не хватало одной струны, но все-таки старик играл очень искусно.

Чарли и Мэри остановились послушать.

— Ты знаешь, что он играет? — спросила Мэри.

— Да, это песня про мальчика Джо и его собаку, — отвечал Чарли и тихонько начал напевать:

— Я тоже знаю много песенок, — сказала Мэри, — только мама сердится, когда я пою. Она говорит, что петь и плясать нестоящее дело, это занятие для цветных.

Чарли хотел было ругнуться, но смолчал. Они уже подходили к дому сенатора Грэй-Френса, где жила Мэри. Показалась чугунная решетка сада. У ворот маячила темная фигура с неясными очертаниями. Заметив обоих ребят, фигура метнулась им навстречу. Не успели еще Мэри и Чарли сообразить, в чем дело, как оба оказались зажатыми, как клещами, огромными лапами поварихи Роч. Повариха тяжело дышала и молча тащила за собой ребят. Дойдя до ворот, она втолкнула Мэри в калитку и с треском заперла за ней замок. Потом изо всей силы дернула Чарли за курточку.

— Пойдешь со мной к директору, паршивый мальчишка! Он тебе пропишет…

— Не пойду. Вы не смеете ругаться… — отбивался Чарли, но повариха крепко ухватила его за плечо, и ему пришлось покориться.

Он бросал вокруг беспокойные взгляды, но на улице никто не обращал на них внимания. У поварихи было перекошенное от злости лицо. Она боялась, что мальчику все-таки удастся сбежать от нее, и больно выворачивала ему руку.

— Да вы не беспокойтесь, я не убегу, — насмешливо сказал ей Чарли.

Они подошли к небольшому коттеджу с низким крыльцом и балконом. На пронзительный звонок поварихи дверь открыл сам директор школы. Это был сухой, высокий человек с квадратным лицом и бегающими ржавыми глазами. Во рту у него постоянно торчала сигара, и, даже разговаривая, он продолжал сосать ее.

Увидев посетительницу в такой поздний час, директор не удивился: очевидно, она была частым гостем в его доме.

— Вот, сэр, тот самый мальчишка, — задыхающимся голосом проговорила повариха, втаскивая Чарли в кабинет. — Опять повадился ходить с Мэри. Подумаешь, какой черный кавалер!…

И она неприятно захихикала.

— Имя? — не выпуская изо рта сигары, спросил директор.

— Чарльз Аткинс, — пробормотал едва слышно Чарли.

— Громче, не слышу.

Чарли повторил.

— Он сын этой негритянки Аткинс, которая служит в вашей школе, сэр, — вмешалась повариха. — Помните, сэр, я вам говорила еще о ее муже…

Директор махнул ей рукой, чтобы она замолчала.