Лев Кассиль - Кондуит. Три страны, которых нет на карте - Швамбрания, Синегория и Джунгахора

Заскрипела тяжелая дверь, и в комнату, остановившись на пороге, просунулся сам Капка.

– А, победитель! – приветствовал Капку товарищ Плотников. – Честь города отстоял. Спасибо! – Он крепко пожал своей огромной рукой Капкину ладонь. – Так ты еще и… как это там у вас… синегорец ко всему?!

Капка кивнул головой, теребя пряжку пояса.

– У меня на заводе работает, – вмешался директор Судоремонтного, – у Матунина, мастера. Одним из первых, бригадир!

– Так это ты, значит, самый главный у них? – Плотников мотнул головой в сторону мальчиков.

– Командор, – чуть слышно признался Капка, густо покраснев.

– Ну, командор, вот ты нам и изложи все как есть. А мы послушаем. Нам же тоже хочется знать. А то живем в одном городе с такими ребятами и даже не догадываемся, что есть у нас какие-то синегорцы.

Он с дружелюбным любопытством разглядывал Капку и его адъютантов.

– Только уж условие – не смеяться, – предупредил Капка и как мог рассказал товарищу Плотникову о лагерной игре, от которой все пошло, о синегорцах, об Арсении Петровиче Гае, которого Плотников тоже, как видно, считал хорошим человеком, потому что сочувственно закивал, когда Капка назвал имя Гая.

Капка рассказывал, с жадным доверием вглядываясь в лицо Плотникова и стараясь уловить, понимает ли он их затею, их мечту, сочувствует ли он ей или смеется в душе, а быть может, считает дурной блажью. Он рассказывал, а Валерка от волнения тоже шевелил губами беззвучно, не решаясь подсказать командору, когда тот останавливался, подыскивая нужные слова. Тимсон же слушал Капку и удивлялся, как это может такой сравнительно еще молодой парень говорить столь длинно и складно. Но вот Капка кончил свой рассказ. Плотников молчал. Потом вынул коробку папирос, достал одну, закурил.

Мальчики смотрели на него, ожидая ответа.

– Ну, в общем, мы с тех пор играем так, – попробовал дополнить Валерка.

Капка резко осадил его:

– Это, может быть, ты играешь, а я, например, лично не играю, а действую так.

Плотников вдруг тепло и загадочно улыбнулся:

– Интересно задумано. Свежая голова у Гая была. Почему же вы только тайну такую храните?

– А чего зря раззванивать! – уклончиво отвечая Капка.

– Погоди. Скромность – это одно, а скрытность – совсем уж другое дело. И ни к чему, мне кажется, тут такую таинственность напускать. Ну, вначале попробовали про себя, а дело получилось. Хватит в прятки играть. А тебе, Бутырев, в комсомол надо. Не комсомолец еще? Правда, парень ты еще очень молодой, да тебя примут, раз ты производственник хороший и организатор, видимо, неплохой.

– А чего я буду делать там?

– Ну вот, здорово живешь! То же самое и будешь делать, но только лучше будешь делать. Увереннее. Яснее. И помогут тебе, когда надо. И поправят вовремя.

Директор Судоремонтного и начальник школы юнг с интересом следили за этой беседой.

– Синегорцы… синегорцы… – повторил Плотников. – Вон какое имечко приняли!

– Конечно, Иван Акимыч, – вмешалась Ангелина Никитична, – уж играли бы…

– Мы не играем, – повторил Капка.

– Ну, я не знаю, как у вас там называется…

– Дело не в названии, а в делах хороших… – возразил Плотников. – А что это все-таки за герб такой? – проговорил Плотников, разглядывая бумажку, на которой был нарисован знак синегорцев. – Погодите, погодите, где это я уже видел его?.. Стоп!.. Да я же у Юрки, у сынишки моего, в тетрадке это видел! Он что-то там вычерчивал схожее, помнится мне…

Плотников вскинул голову и посмотрел на мальчика.

– А он тоже давно у нас, – сказал Капка.

– Да ну! – обрадовался Плотников, но спохватился и осторожно взглянул на Ангелину Никитичну.

– Его как лучшего шахматиста приняли, и он кружок у нас вел. И вообще подходит.

– Да, только… – начал было Тимсон, впервые подав голос за все это время, но тут же замолчал и покачал головой.

– Тимка! – прошипел Валерка.

– Молчу, – сказал Тимка.

– Ну, в чем же дело? – заметно обеспокоился Плотников.

– Дома его больно уж строго держат, – пояснил Тимсон, – чуть на лодке уже сразу не пускают. Боятся. Что мы его, топить собираемся, что ли?

Плотников от всей души расхохотался. Засмеялись и все другие.

– Ну, а все-таки, что же это за игра у вас была, откуда затонские синегорцы имя приняли, и почему у них герб такой? Кто скажет?

– Это пускай Валерий расскажет, он вместе с Арсением Петровичем целую историю написал, когда прошлое лето в лагере были… У нас там даже самодеятельность когда проводили у костра, Валерка выступал с этим. И мы после поклялись, что будем так действовать.