Вячеслав Килеса - Юлька в стране Витасофии (сборник)

— Не помню: спроси у мамы, — отмахнулся Родион, созерцая процесс запихивания себя в трусы и майку. — И вообще: не мешай, я занят.

— Да-а, детки! — покачал головой папа. — Цветы на могилах родителей.

— Папа, а что такое «смерть»? — вмешалась в разговор Полина.

— Это исчезновение человека из числа живых. Сегодня он ходит, что-то говорит, делает, а завтра лежит в глубине земли и никуда не вмешивается.

— А ты скоро умрешь? — заинтересовался Родя, еще с пеленок ревновавший отца к маме и считавший, что папа слишком часто вмешивается в его личную жизнь.

— Не знаю, — задумался папа. — Надеюсь, что лет двадцать у меня еще есть.

— И мама умрет? — забеспокоился Родя.

— Конечно, — успокоил его папа. — Только гораздо позже: женщины живут дольше мужчин.

— Значит, Родя умрет раньше, чем я? — обрадовалась Полина. — Я тогда его игрушки себе заберу: можно?!

— А я их выброшу, — умерил сестричкин восторг предусмотрительный Родион. — Или Антону отдам. И вообще: если боженьку попросить, то никогда не умрешь. Правда, мама?

— Наверное, — дипломатично ответила мама. — Спать пора: нашли тему для разговора! А ну-ка, быстро в постель!

Командирский тон мамы возымел действие и вскоре дети дружно посапывали в своих кроватках. Впрочем, особых иллюзий родители не питали, зная, что где-то заполночь они будут разбужены стуком в дверь и два маленьких привидения — поодиночке или толпой — займутся их уплотнением на сдвинутых вместе полутора спальных кроватях. А утром папа станет жаловаться, что у него отдохнул только левый бок, так как правый всю ночь готовился к свиданию с полом, а мама, продремавшая до утра в позе лотоса, уныло направится в детскую, готовя ритуальную фразу: «Опять постель обмочили? У каждого горшок под кроватью: могли бы и туда пописать!». Но дети, умывшись и переодевшись в сухое белье, будут заняты другими заботами: Родя начнет уклоняться от посещения детского садика, где его вчера поколотил местный хулиган Чаныга, а Поля, у которой подобные проблемы не возникали, поскольку она предпочитала тумаки раздавать, а не получать, примется уговаривать маму разрешить взять в садик роскошную куклу-негритянку, недавно подаренную папиными родственниками. Пока мама убеждает Родиона и разубеждает Полину, папа, кляня холостяцкую долю, жарит себе яичницу: затем, прекратив все дискуссии, помогает детям одеться и ведет их и детский садик, заинтриговывая предстоящей встречей с зайчиком.

Лучший друг детей зайчик возник с легкой руки папы, которого судьба предназначила водить в детский садик сначала Полину, а потом и подросшего сына. Плестись по утрам в казенное учреждение, особенно в грязную или холодную погоду, детям не хотелось, и папе, подавляя восстания, пришлось, кроме угроз, использовать принцип материальной заинтересованности, сочиняя, что возле декоративной самшитовой аллеи их ждет зайчик, приготовивший для детей какие-то лакомства, — и доверчивая детвора весело устремлялась вперед, первую часть пути гадая о размерах и количестве подношения, затем бегая вдоль аллеи в поисках яств, а оставшийся отрезок дороги поедая угощение, незаметно подброшенное обманщиком папой, и сравнивая, кому что досталось Рассудительную Полю слегка смущала застенчивость зайчика, предпочитавшего засовывать подарки в кусты, а не вручать их лично, но в целом ситуация подозрений но вызывала, тем более что несколько раз, после провоцирующих возгласов папы, дети видели, как зайчик, оставив в самшите купленные в магазине мамой-зайчихой яства, убегал в свой лесной детский садик. Поля и Родя пытались узнать, какую группу — старшую или младшую — посещает их шустрый друг, но папа упорно ссылался на свое неведение, давая возможность каждому из детей считать зайчика своим ровесником.

Сегодня папа вел детей в садик с особенным удовольствием: у него в кармане лежали полученные недавно в качестве взятки три импортные конфеты. Дети, цепляясь за папины руки, спорили, кого из них зайчик больше любит, аргументируя свои доводы анализом полученных ранее презентов. Когда до аллеи осталось метров двадцать, практичный Родя, перейдя от слов к делу, ринулся вперед, спеша заграбастать приготовленные зайчиком лакомства; за ним потрусила, безнадежно отставая, тяжеловесная Полина.

Аллея была длинной, и дети, суетясь и отталкивая друг друга, заползали на четвереньках вдоль кустарника, с надеждой вглядываясь в переплетенье прутьев. Выждав удобный момент, папа подбросил поближе к Полине первую конфету, сердито наблюдая, как рассеянная дочка проползает мимо угощения, не обращая на него внимания. «Тут поищи!» — наконец вынужден был сказать он Полине, — и сразу настороженно поднял голову застрявший неподалеку Родион.