Вячеслав Килеса - Юлька в стране Витасофии (сборник)

Это была тяжелая работа, от которой постоянно болели колени, но Анну привыкла к ней. К тому же она знала, что никто другой из киитов не сумеет сделать шкуру такой гладкой и мягкой.

— Тебе надо было убить Лату тогда, когда впервые натолкнулась на ее непослушание, — завела разговор подошедшая к Анну Сиюта. — Твоя пассивность взрастила ее наглость.

— Одно убийство прокладывает дорогу другому, — коротко ответила Анну. — Мне пришлось бы жить, ожидая удара в спину, — хотя бы от Кагула.

К тому же Лата начала неплохо.

— Самое трудное — руководить охотой на крупного зверя. А у девчонки нет опыта, — вздохнула Сиюта. — Да и характер строптивый. Погубит она нас.

Анну промолчала. Она тоже считала, что к власти Лата пришла рано. До должности главы надо дорасти, — хотя бы для того, чтобы понять, что власть — это не только право руководить, но и обязанность нести ответственность.

— Понимаю — у тебя не было выхода, — вновь вздохнула Сиюта. — Через пять дней — охота на носорога. Надеюсь, Лата справится.

И, повернувшись, ушла.

Добыча крупных зверей — мамонта и носорога — при всей своей опасности давала основное: запас копченного мяса и сала на зиму. Через месяц должны были наступить холода и кииты торопились заполнить подземные хранилища. В двух из них уже лежало мясо мамонта. Анну так удачно организовала тогда охоту, что ни один киит не погиб, а двух раненых быстро вылечили. И сейчас Лата должна была сдать свой главный экзамен.

Загонять носорога в выкопанную мужчинами яму — где его потом добивали копьями — должно было все племя. Увидев, как Лата расставила охотников, Анну поняла, что охота может оказаться неудачной. По Латиному замыслу, загонщики должны были перехватить носорога в момент его ухода с водопоя и, окружив с трех сторон, гнать в ловушку. Подобный план был хорош для мамонта, но не для обладающего коварным и непредсказуемым нравом носорога. Сиюта и другие старики попытались втолковать это Лате, но та, отмахнувшись, сказала, что если они такие трусы, то на самые опасные места она поставит молодежь.

Поначалу казалось, что Латин замысел оправдается: вспугнутый загонщиками, носорог потрусил в направлении скрытой ветками глубокой ямы. Однако радость киитов оказалась недолгой. Не дойдя до ямы несколько метров, носорог развернулся и ринулся к слишком близко подошедшей к нему молодежи.

Анну ахнула. Взрослые охотники обычно бежали на таком расстоянии от зверя, чтобы в случае опасности скрыться за деревьями. Но расхрабрившаяся молодежь пренебрегла этим правилом, — чем носорог и воспользовался. Пронзив рогом находившегося рядом Кагула, носорог нацелился на Лату. Ее гибель была неминуема, — если бы не Анну. Закричав, она швырнула копье, вонзившееся по счастливой случайности в носорожий глаз. Взревев от боли, зверь помчался к обидчику. Анну могла бы спастись, спрятавшись за стволом клена, но, помня о пустых хранилищах, поспешила к ловушке. Она надеялась успеть стать так, чтобы между нею и зверем оказалась яма, но ошиблась в расчетах. Увеличив скорость, носорог догнал Анну, а когда та попыталась увернуться от разъяренной туши, мотнул головой, вспоров кончиком рога Аннин живот. Отлетев в сторону, Анну упала на землю. Затормозив рядом с ловушкой, носорог собрался развернуться к Анну, чтобы растоптать ее, но не успел. Выскочивший из кустов Танур — выздоровев, он, возвращаясь к роду, наткнулся на охоту, — ударом копья повредил сухожилие носорожьей ноги. Покачнувшись, носорог сделал шаг вперед, наступил на скрывавшие ловушку ветки, и рухнул в яму.

Набежавшие кииты камнями и копьями добили зверя.

Анну была еще жива, когда ее, положив на шкуру, принесли в пещеру.

— Что нам делать с Латой? — спросила Сиюта у старающейся не стонать Анну. — Забрать у нее изумруд?

— Пусть остается главой рода: первые ее решения были правильные, — прошептала Анну. — У нее есть ум — только надо его поправлять.

И, вздрогнув, умерла.

— Я знаю, кто сможет контролировать Лату, — проговорила Сиюта.

И, найдя взглядом Танура, велела:

— Выкопай в центре пещеры яму. Положи там Анну: так, словно она спит. Забросай яму землей. Мы будем жить, зная, что Анну здесь, с нами.

И обратилась к Лате:

— Помни о той, чей изумруд ты носишь. Принимая решение, думай, как бы она к нему отнеслась. Ты готова к этому?

— Да, — потрясенная гибелью Кагула и самопожертвованием Анну, твердо сказала Лата. — Я беру Анну в наставники.