Владислав Крапивин - Мушкетер и фея и другие истории из жизни Джонни Воробьева

— А вы?.. — спросил Джонни и слегка испугался своей дерзости.

— Что?

— Ну, вы… хотели?

— Я хотел, — сказал Борис Иванович. — Я с восьмого класса с маленькими возился… А ты, кажется, с первого, да?

— При чем тут я? — подозрительно спросил Джонни.

— Это я так… Ах ты, как же я пешку-то прошляпил…

— Может, потом доиграем? — деликатно предложил Джонни. — А то вы сегодня какой-то… грустный.

— Думаешь, завтра буду веселее?

— Неприятности, наверно? Из-за нас, да? — посочувствовал Джонни.

— Не только из-за вас… Все одно к одному. Письмо вот пришло, что Ленка заболела. Дочка.

Джонни вскинул ресницы. Про дочку он слышал впервые. Директор жил один в комнате при школе.

— Она с матерью в Краснодаре, — объяснил Борис Иванович.

— А! Потому что здесь квартиру не дают, — догадался Джонни.

— Потому что… директор школы, а не доктор наук, — слишком ровным голосом сказал Борис Иванович. И вдруг смешал на доске фигуры. — Все, Джонни. Сдаюсь.

— Ну, зачем вы так? — смутился Джонни. — Могла быть ничья…

— Не люблю ничьих. Лучше давай еще раз. До звонка двадцать минут.

— Только вы возьмите сейчас мою шляпу. Чтобы равные шансы были, а то нечестно.

— Возьму…

Во второй партии Борису Ивановичу везло больше. Но он оставался невеселым. Неловко глянул на Джонни и сказал:

— Я тут слегка разболтался о семейных делах. Это между нами, ладно?

— Вы же меня знаете, — успокоил Джонни.

Борис Иванович наконец улыбнулся.

— Знаю… С самого начала. Мы ведь в один год с тобой в школу пришли. Ты в первый класс, я в директоры… А познакомились четвертого сентября, после шумной истории с водопроводом. Я тебя сушил в этом кабинете…

— Я помню, — поспешно сказал Джонни. — Вам шах, Борис Иванович. — Ему не хотелось касаться подробностей.

Борис Иванович поправил шляпу-пирамиду и продолжал вспоминать:

— А потом операция «Зеленый слон». Это уже в третьем классе…

Джонни заулыбался. Операция была героическая, стыдиться нечего.

— В общем, знаем мы друг друга пятый год, — подвел итог директор и задумчиво глянул из-под шляпы. — Поэтому ответь мне, Евгений Валерьевич, на один вопрос. Только честно.

— Если получится, — осторожно сказал Джонни.

— Получится. Скажи: какой я директор?

— Как это «какой»? — растерялся Джонни.

— Ну, какой? Плохой, хороший? Средний?

Джонни не думал ни секунды. Он сказал то, что знал:

— Самый хороший в Советском Союзе.

— Я серьезно…

— И я серьезно. Это все знают. — Джонни был даже слегка раздосадован. Он не любил говорить общеизвестные вещи.

— Все знают, — усмехнулся Борис Иванович. — Кто может знать про весь Советский Союз?

— Ну… это я так сказал. Просто лучше, чем вы, директору быть ни к чему…

— Ты, наверно, меня не понял, — вздохнул Борис Иванович. — Дело не в том, что мы играем с тобой в шахматы и я иногда прощаю твои фокусы…

— Ох уж, вы прощаете… — сказал Джонни.

— Однако… Согласись, что отношусь с пониманием.

— С пониманием вы ко всем относитесь, — холодновато сказал Джонни. — Я про это и говорю.

— Ты, кажется, обиделся… Или тебе показалось, что я напрашиваюсь на комплименты?

— Мне другое показалось, — хмуро сказал Джонни. — Кто-то считает, что вы не такой уж хороший директор, да? — И он посмотрел на телефон.

Борис Иванович тоже посмотрел на телефон.

— Вы им не верьте, — сказал Джонни.

— А ты не хотел бы стать директором? — вдруг спросил Борис Иванович.

— Как это? — изумился Джонни.

— Ну, не обязательно директором, а вообще учителем. Когда вырастешь.

Джонни не любил делиться планами на будущее. Даже с самыми хорошими людьми. Но сейчас разговор шел такой, что приходилось быть откровенным.

— Я еще точно не знаю, — неуверенно проговорил Джонни. — Вообще-то мне больше хотелось путешественником… Как Тур Хейердал, например. Или археологом, всякие тайны раскапывать. В общем, открытия делать.

— Хорошее занятие, — согласился Борис Иванович. — Я об этом тоже мечтал. Но, понимаешь… Тех, кто станет делать открытия, кто-то должен сначала учить…

— Я понимаю…

— И еще вот какая штука… Конечно, открытия делаются в экспедициях. И в лабораториях, и в космосе. Но не только. Есть еще работа: помогать людям делать открытия каждый день.

— Это, значит, нам помогать, — с пониманием сказал Джонни.

— Конечно. А разве нет? Разве, когда человек узнает букву «А», это не открытие? Или когда впервые слышит, что Земля круглая. Или про атомы…