Юрий Томин - Повесть об Атлантиде [с иллюстрациями]

— Вы бы к учителю сходили. Обгорел ведь, вас искавши…

— Мы и сами думали, — сказал Петька, — только мне неудобно…

— Чего неудобно-то?

— Ты ничего не знаешь, — ответил Петька.

Но все же они пошли в больницу. Они шли, как прежде, — плечо к плечу, — но Юрка видел: что-то произошло между Димкой и Петькой. Во всяком случае, Димка вел себя странно: то засмеется без повода, то без повода нахмурится. А если в разговор вступал Петька, то Димка сразу становился покорным и тихим. Казалось, он не Димка, а только мальчишка, который притворяется Димкой.

— Вы чего, поругались? — спросил Юрка.

Димка, не отвечая, искоса посмотрел на Петьку.

— Ну да еще… — сказал Петька.

И тогда Димка с готовностью подхватил:

— Ничего мы не поругались! Откуда ты взял?..

В палату они вошли вдвоем. Петька остался внизу, у окна.

Виктор Николаевич лежал, обвязанный бинтами.

— Здравствуйте, Виктор Николаевич! Как вы себя чувствуете? — вежливо спросил Димка.

— Благодарю вас, уже неплохо, — еще вежливее ответил учитель и рассмеялся. — Садитесь на кровать, дипломаты.

Ребята осторожно присели на пустую кровать напротив.

— Если увидит сестра, — влетит. Увидит врач, — еще больше влетит. Но все равно — спасибо. Как вы сюда прошли?

— Да это не я… — смутился Димка. — Это они… А я так… за компанию. И вообще, вы не думайте… Мы — навестить. А прошли обыкновенно, никто не видел.

К стеклу, сплющив нос, приложился Петька, но, заметив, что его увидели, сразу исчез.

— Откройте-ка окно, ребята, — снова засмеялся Виктор Николаевич.

Юрка, открыв окно, свесился с подоконника. Некоторое время слышно было, как он перешептывался с Петькой. Доносились слова: «неудобно», «да брось ты», «все равно видел». Потом в окне показалась смущенная Петькина физиономия.

— А-а, это ты, — сказал учитель. — Ну, лезь сюда.

— Ладно, я так… — пробормотал Петька.

— Ты все еще сердишься, Исаев? Что же, мы так никогда и не помиримся?

Петька от негодования чуть не свалился вниз.

— Да я не сержусь! Почему вы думаете?

— Мне показалось, что раньше… Впрочем, это не важно. Расскажите лучше, зачем вы в огонь полезли.

— Мы не нарочно, — сказал Димка. — Мы искали…

— Что искали?

Димка посмотрел на Юрку: сказать или нет? Юрка кивнул.

— Мы искали Атлантиду!

Ребята ожидали, конечно, что учитель удивится, но они не думали, что он так удивится. Виктор Николаевич даже приподнялся на подушке.

— Атлантиду?! Почему Атлантиду?

— Да знаете, Виктор Николаевич, есть такая страна, — сказал Юрка. — Вернее, — была. Давно, несколько тысяч лет назад, что ли. Она затонула. Вот мы и думали: может быть, она здесь была. Ведь раньше здесь было море. А потом оказалось, что она в Атлантическом океане. А знаете, какая это красивая страна! Там все из мрамора и золота!

— Я-то знаю… — задумчиво протянул Виктор Николаевич. — Странно… А ну, признавайтесь, вы тетрадь нашли? Голубая. «На острове Азорида, на склоне горы, обращенном к морю…» — Виктор Николаевич запнулся.

— «…стоял каменный всадник, указывающий на Запад», — подсказал растерянный Юрка. — Виктор Николаевич!..

— Правильно — каменный, — кивнул учитель. — Теперь я знаю, что за тетрадку вы мне не хотели отдать. Она была в кармане моего пальто. Я потерял ее в день приезда.

— Я же говорил тебе, что не писатель! — обрадовался Димка, вспомнив давнишний спор. Но Юрка не слушал его.

— И все это — правда? — спросил он.

Снова проплыли перед Юркой мраморные дворцы и башни, снова возникла в памяти чудесная сказка о белоснежных городах, стоявших над голубым морем. И слова Виктора Николаевича были как бы продолжением его мыслей:

— Это правда, ребята, и вместе с тем неправда. Тут все перемешалось. Раньше я мечтал открыть Атлантиду. В книгах о ней было слишком много догадок и мало достоверного. Я не нашел точных ответов в книгах и тогда сам придумал ее…

— А все-таки — придумали, — с сожалением сказал Юрка.

— Да нет! Атлантида на самом деле была! Понимаете? Была! Но никто не знает, какая она. А я придумал для себя такую, какую мне хотелось, где я сам стал бы жить. Вот она и стала для меня правдой. Она была не похожа ни на одну страну в мире! Я прожил в ней до шестнадцати лет. А потом… потом я вырос. Вместе с отцом я проехал от Москвы до Ташкента и удивился: как много у нас городов. Затем проехал от Ташкента до Красноярска и опять удивился: как их еще мало… Всюду строили… но к северу и к югу от этих строек лежали совсем неизведанные земли. Вот как у вас… Не знаю, как вышло, но я стал забывать Атлантиду. Ведь открывать интереснее, чем придумывать. Это не очень понятно? Я попробую объяснить…