Анатолий Митяев - Тысяча четыреста восемнадцать дней [Рассказы о битвах и героях Великой Отечественной войны]

Несколько высокопоставленных генералов предлагали пренебречь опасностью, несмотря ни на что продолжать наступление на Москву. Другие генералы и сам Гитлер считали, что наступление на Москву надо прервать, перейти на центральном направлении к обороне, из группы «Центр» послать помощь группам «Юг» и «Север». И только после того, как наши войска на юго-западе и северо-западе будут разгромлены, возобновить наступление на Москву — уже с помощью высвободившихся войск «Юга» и «Севера». Возражая несогласным, фюрер говорил странные слова, которым сам не верил, — что «промышленный район вокруг Харькова важнее, чем Москва», что для него «Москва не более чем название места», а «захват Ленинграда — символа большевизма с 1917 года — может повести к полному краху уже сильно ослабленного советского режима». Причины же разногласий, возникших среди вражеского командования, были на самом деле в том, что фашисты уже не могли одновременно наступать на всех трех стратегических направлениях. И это было нашим большим достижением.

В августе с московского направления фашисты послали на Украину 2-ю танковую группу и 2-ю полевую армию. Только с их помощью они добились там успеха и заняли Киев. Так что упорная оборона Киева ослабила противника на центральном направлении, задержала наступление фашистов на Москву.

«Сражение за Киев… и в целом борьба на юго-западном направлении, — пишет военный историк А. М. Самсонов, — надолго сковали в боях группу армий „Юг“. А когда ей в поддержку были повернуты 2-я полевая армия и 2-я танковая группа, то это более чем на месяц задержало наступление немецко-фашистских войск на Москву». Такое же суждение высказывает Маршал Советского Союза К. С. Москаленко: «Ожесточенные бои на киевском направлении не только стоили противнику больших потерь, но и более чем на месяц задержали его наступление на московском направлении, сорвав оперативные расчеты немецко-фашистского командования».

Сами фашистские генералы подтверждали, что события у Киева повлияли на исход Московской битвы. Генерал Бутлар пишет: «Из-за нее (из-за Киевской операции) немцы потеряли несколько недель для подготовки и проведения наступления на Москву, что, по-видимому, немало способствовало его провалу».

Итак, только теперь мы с тобой, читатель, подвели окончательный итог приграничных сражений в районе Луцк — Броды — Дубно — Ровно. Оттуда — через Киев — нить протянулась к Москве, на подступах к которой были разгромлены зимой 1941 года армии фашистов.

Посмотри еще раз на схему, которая помогала нам узнать эпизоды приграничных сражений. Попробуй своим воображением превратить условные обозначения в реальные картины. На месте домиков, обозначающих селения, — дымные пожары. По ниточкам шоссе — бесконечные вереницы беженцев; они, измученные, с малыми детьми, с наспех собранными пожитками, в постоянной тревоге: то «мессершмитты» бьют по ним из пулеметов, то врываются на шоссе мотоциклы и танки фашистов — синие стрелы с синими ромбами. На месте красных обозначений пусть тебе представятся твои соотечественники, твои предки. Застигнутые внезапным нападением, они и гибнут в яростных боях и побеждают. Есть слабые духом, которые не видят иного способа выжить, как поднять руки перед немцем. Но великое большинство предпочитает драться до последней возможности и умереть без унижения. Великое большинство верит в победу Советской страны и живет в эти тяжкие дни надеждой увидеть врага поверженным. Многим, очень многим не дожить до ясного дня победы. Но многие, начав бои на границе, будут брать Берлин и другие города фашистской Германии. И перед ними, затаив злобу бессилия, будут поднимать руки фашисты.

В порядке, по приказу командования в конце июня отошли на новые позиции известные нам доблестные 99-я и 41-я стрелковые и 3-я кавалерийская дивизии. 87-я и 124-я прорвали окружение и двигаются с боями на восток, на соединение с основными силами своей 5-й армии.

Воины 124-й, переправившись через Икву, а затем и Горынь, встретились с пешими танкистами бригадного комиссара Попеля. Идти и воевать стало веселее, сил прибавилось. На тридцать третий день, пройдя около 600 километров, пехотинцы и танкисты вышли к своим. Вышли, сохранив боевые знамена и оружие, с утроившейся ненавистью к врагу, с возросшим умением бить его. В числе тех мужественных воинов был и пограничник с заставы Лопатина Ерышев. В одном из боев он заменил убитого командира взвода. Взвод под его началом воевал храбро, умело, сам командир был примером бесстрашия, за что удостоился ордена Ленина.