Анатолий Митяев - Тысяча четыреста восемнадцать дней [Рассказы о битвах и героях Великой Отечественной войны]

ПРИГРАНИЧНЫЕ СРАЖЕНИЯ ПЕРВЫХ ДНЕЙ ВОЙНЫ

Положение войск на 22 июня.

Положение войск на 26 июня.

Положение войск на 30 июня .

Действия 1-й артиллерийской противотанковой бригады .

Обойдя окруженные 87-ю сд и 124-ю сд, танковые дивизии фашистов — 13-я и 14-я — вместе с мотопехотой двигались по шоссе и вдоль него на восток. Немцы после выигранных утренних боев, обрадованные, что удалось внезапное нападение, неожиданно наткнулись на артиллерийский авангард бригады, и сразу же несколько фашистских танков загорелось.

Для наших это столкновение тоже было неожиданным. Командир бригады, как только прозвучали первые выстрелы, не теряя ни секунды, приказал занимать позиции по обе стороны шоссе, бить танки прямой наводкой.

Немцы подтянули свою артиллерию, вызвали бомбардировочную авиацию. Около 200 танков, волна за волной, ведя огонь из пушек, помчались на бригаду, чтобы в кратчайшее время смять ее. Под артиллерийским огнем врага, под бомбежкой наши тягачи съезжали с дороги. Комбаты мгновенно выбирали позиции для орудий, расчеты изготавливали пушки к бою. Грохот взрывов, рев моторов, дым горящих танков… Пушки били в упор по танкам. Танки давили наши орудия. Не затихая, бой длился всю вторую половину дня, до наступления темноты. 14-я немецкая танковая дивизия потеряла в нем около 70 танков и бронемашин, много мотоциклов. И наша бригада понесла в том бою потери: разбитыми и раздавленными оказались четыре батареи — 16 орудий и их расчеты. «Казалось, бригада была обречена на гибель, — пишет в книге „На Юго-Западном направлении“ маршал Москаленко. — Только выучка орудийных расчетов, доведенная до автоматизма, спасла бригаду от разгрома и остановила вражеские танки».

Для большинства наших артиллеристов — тот страшный бой был первым в жизни. Да и для немцев, воевавших уже два года, он тоже был первым — такого яростного сопротивления они не встречали.

Еще до сумерек артиллерийские командиры увидели с наблюдательного пункта, что новые группы немецких танков и мотопехоты проселками и по бездорожью обходят позиции бригады с юга, чтобы, миновав их, снова выйти на шоссе. Комбриг отдал приказ — бригаде отойти к Затурцам и занять рубеж перед местечком. На схеме позиции бригады обозначены красными скобами с двумя орудиями.

За короткую июньскую ночь артиллеристы сумели отойти, выбрать огневые позиции, окопаться и замаскироваться, запасти в ровиках у орудий снаряды. Пушки стояли и около шоссе и на несколько километров по сторонам от него.

По плану командования к Затурцам в это время должны были подойти наш 22-й механизированный корпус и 135-я стрелковая дивизия. Сила против немцев собиралась большая. Но не собралась. Корпус и дивизия были еще на марше. Артиллерийской противотанковой бригаде предстояло сражаться одной. Правда, вечером к ней присоединились отходившие и не имевшие связи со своими частями отдельные дивизионы и батареи.

За короткую июньскую ночь все успели сделать артиллеристы. Не успели только поспать, отдохнуть. Утром немецкие танки снова двинулись на бригаду.

«Они идут по шоссе и по обе его стороны, — вспоминает К. С. Москаленко, — по полям, подминая под себя колосящуюся рожь. Я слежу за ними, не отрываясь от бинокля. Вот он, знаменитый танковый клин, идущий на рассечение фронта обороны. Отмечаю про себя: впереди танки T-IV, за ними и на флангах уступом назад — Т-III и Т-II, далее мотоциклисты, наконец, мотопехота с минометами и артиллерией. Выгодность такого построения бесспорна. Танки T-IV своей броней прикрывают весь боевой порядок и, двигаясь медленно, прощупывают силу противотанковой обороны…

Думая об этом, я продолжал следить за противником. С моего наблюдательного пункта на крыше дома он был виден как на ладони. Танков и мотопехоты было гораздо больше, чем вчера. Смутная тревога овладела мной: „Выдержим ли на этот раз?“

Выполняя приказ, расчеты, расположенные на первом рубеже, подпустили противника на кратчайшее расстояние, и это позволило им вести исключительно меткий огонь, расстреливать фашистские танки в упор. Немцы, не ждавшие такого сильного и меткого огня, пришли в замешательство. Они открыли беспорядочную стрельбу из танков, артиллерии и минометов. Но так как им, вероятно, казалось, что мы ведем огонь с дальних дистанций, то их снаряды и мины рвались в 1000–1500 метрах позади наших огневых позиций.