Александр Шишов - Наш Калиныч

— Глядеть на вас, диву даешься. Вроде бы похожи один на другого, и разговор об одном и том же, а разные. Кто-то молчаливый, скушный, вроде уставший жить. Другой из рук не выпускает книжек. И раньше у меня бывали такие постояльцы, не знали, куда себя девать. А вот Михаил Иванович, не в пример вам, окружил себя детворой. И сам-то с ними веселый, потешный.

И правда, ребята, не только дети хозяйки, а и соседские, забросили свои постоянные игры, привязались к Калинину, ставят турник. У двора облюбовали старую березу с развилкой. Как не соблазниться: развилка-то на той нужной высоте — клади одним концом штангу.

— Есть одна нога на заборе, — шутил Михаил Иванович.

Напарником к березе подобрали еловый кряж. Сучья обили топором, обработали шерхебелем. Со штангой было труднее. Михаил Иванович подбадривал ребят: артелью найдем выход из любого положения. И нашли у заброшенной кузницы заржавелую трубу. Продрали ее рашпилем и отшлифовали кирпичом.

Турник готов. Радость, веселье, смех. Чтобы достать штангу, под ноги перевернули вверх дном ящик. Вечерами упражняются ребята постарше. А в воскресные дни (чего не предвиделось) у двора Юшковой — гулянка.

В один воскресный день, когда у турника собралось много молодежи, шумели, галдели, из соседнего переулка внезапно на бойких лошадях выскочили двое жандармов.

Детвора да и что постарше — врассыпную.

— Стоять на месте! Не убегать! — закричали в два сердитых голоса жандармы.

Михаил Иванович вышел им навстречу с поднятой рукой.

— Что вы, господа, беспокоитесь? Кого ищете? Здесь одни дети.

— Митингуете! — кричали жандармы.

— Спортивные упражнения. Чистые развлечения, — Калинин указал на турник.

— А это что за люди? — не сходя с лошадей, жандармы указали на Правдина, Леонова и Зайцева, которые стояли за спиной Михаила Ивановича.

— Приглядитесь — узнаете. Все мы тут по одному делу.

— Какие такие дела?

— Ссыльные. В неволе.

— Хорошая неволя — развлекаетесь на турнике.

— А это как придется, дело наше…

— Молчать! — один из жандармов, что постарше, круто развернул лошадь, объехал вокруг избы.

Под окном крикнул:

— Юшкова, явиться в участок к старшему надзирателю. Знаешь? Бывала? Штрафную квитанцию получишь.

Михаил Иванович да и другие ссыльные стали оправдывать свою хозяйку.

— Тут, господа, ничего такого не было и быть не могло. Все мы здесь у Евдокии Родионовны Юшковой столуемся. Сейчас пообедаем и разойдемся.

Жандармы помялись, потоптались, сдерживая лошадей у крыльца избы Юшковой. Больше делать им было нечего, ослабив поводья, отъехали.

Ко времени обеда Евдокия Родионовна, молчаливая, хмурая, накрыла стол и тут же выговорила:

— Не хотела обидеть вас, Михаил Иванович, да приходится. Доброта ваша к моим ребятишкам обернулась бедой. Помимо того что я вызвана к надзирателю, скажу и о другом: шума и гама такого у избы никогда не бывало. Скотина со двора не выходит — боится. Курам пастись негде. Луг весь у двора вытоптан.

Калинин стал ее успокаивать и вину взял на себя.

— К надзирателю я пойду. И штраф заплачу, если взыщут. Если есть за что взыскивать. Не надо им поддаваться.

К надзирателю Евдокия Родионовна не пустила Калинина, приказано было самой Явиться, сама и пошла. Скоро возвратилась взбудораженная. За обедом рассказала:

— Не напрасно двое жандармов мой дом навещали: ищут сбежавшего ссыльного этой неделей.

— Ой, страсти какие! — шутил Калинин.

— Не знаю, как вашему брату, страшно или нет, а нашей сестре живи да дрожи. Вас жалко, и себя загубишь… Шел тот ссыльный с реки с двумя большими рыбинами и попадись на глаза страже. На реку-то в летнее время и в зимнее вам ходить не велено, а он отважился. Привели его к главному. Тот вначале накричал на него, а тут говорит: «Принеси мне». — «А сколь?» — спрашивает. «Да сколь сможешь». Тот ссыльный на другой день принес рыбы-то многонько. Главному понравилось: «Давай еще, давай!» Ссыльный-то и давал. А тут как-то говорит: «Рыба вкуснее озерная. Дозвольте на озере половить?» Соблазн — такое дело, что человека всего может сожрать. Так и вышло. Дозволили на озере. А тут, как он вошел в доверие-то, и нет его, пропал. Вначале думали — утонул. А затем стали думать по-другому — сбежал. Вот как обернулась рыба-то для здешнего начальства. А где тот ссыльный квартировал, хозяина-то вместо него и посадили за решетку.

— Не имеют права! — возражал Калинин.

— Имеют не имеют, а посадили до тех пор, пока не найдется сбежавший. Со мной надзиратель обошелся милостиво. Штрафу не взяли. Только велел сломать турник, и чтобы впредь не было никаких митингов и сборищ.